Миллион поцелуев в твоей жизни

Я выхожу из общежития и шагаю к главному корпусу, стараясь ступать осторожно, чтобы не поскользнуться на слякотном тротуаре. Сегодня снова выглянуло солнце, утром немного потеплело, и хотя в целом все равно холодно, снег начал таять.

Вокруг снуют люди, большинство идет, опустив головы и перешептываясь друг с другом. Не раз слышу, как упоминают имя Натали, а с ним и Крю.

Все только об этом твердят. Сплетни долго не стихнут.

Если все думают, что Крю и Натали вместе, то я буду чувствовать себя дурой. Даже если это неправда.

Высоко подняв голову, я ускоряю шаг и иду к зданию школы, как вдруг замечаю Эзру и Малкольма на привычном месте Крю. Оба с хмурыми лицами наблюдают, как все проходят мимо.

Крю нигде не видно, и я не могу побороть разочарование, которое камнем оседает внутри.

– Рен.

Малкольм окликает меня с выраженным британским акцентом, и я подхожу к нему, дрожа от волнения.

– Да? – спрашиваю я, пряча руки в перчатках в карманы пальто.

– Слышала, что приключилось с нашим мальчиком?

Мне нравится, как он называет Крю нашим мальчиком. Должно быть, Малкольм знает, что между нами происходит, и в любой другой ситуации мне бы стало неловко. Но не сейчас.

Сейчас я хочу одного: узнать что-нибудь о Крю. Где он. Все ли с ним хорошо. Что он вообще делал с Натали.

– Знаю, что вчера его застукали с Натали, – отвечаю я, подходя ближе, чтобы поговорить с ним без посторонних глаз. – Где он?

– У него встреча с Мэтьюзом, – отвечает Малкольм, имея в виду директора школы. – Ровно в восемь. Он просил тебе передать.

– Ох. – Во мне просыпается надежда, но я подавляю ее. Нельзя придавать этому слишком большое значение. – Спасибо, что сказал.

Малкольм бросает мимолетный взгляд на Эзру, а потом снова сосредотачивает внимание на мне. Протягивает мне сложенный желтый листок бумаги для заметок.

– Вот его номер телефона. Не знаю, что вы двое делаете, раз не переписываетесь и не общаетесь в снэпчате, как все нормальные подростки, но он хотел, чтобы у тебя был его номер.

– Спасибо. – Я сжимаю клочок бумаги в руке, и острые края впиваются в мою ладонь. – У него все будет хорошо?

– Не знаем, – говорит Эзра, заработав за свой обнадеживающий вклад неодобрительный взгляд Малкольма. – Может, его отстранят от занятий. Этот мудак заслужил.

– Он Ланкастер, – добавляет Малкольм, не обращая внимания на Эзру. – С ним все будет нормально.

Я вижу враждебность во взгляде Эзры и вспоминаю, что он всегда едва ли не с отчаянием заигрывал с Натали, а она его в упор не замечала.

Вместо него всегда смотрела на Крю.

– Еще раз спасибо, – говорю я Малкольму, потому что вежлива до омерзения и ничего не могу с собой поделать. Он кивает. Эзра ухмыляется.

Оставив их, я захожу в здание, тут же прижимаюсь к стене и разворачиваю записку, чтобы узнать номер телефона Крю.

А еще он оставил послание:

«Напиши мне, как только сможешь, Пташка. Мне нужно с тобой поговорить».

Сердце трепещет в груди, и, достав телефон, я сразу же ввожу его номер и отправляю сообщение.

Я: Это Рен. Ответь мне, когда сможешь говорить.

Я жду несколько минут, прислонившись к стене и наблюдая, как ученики проходят мимо и расходятся по классам. Все переговариваются, перешептываются, сплетничают. Смеются и радуются, что Натали и Крю угодили в неприятности.

Меня это расстраивает. Но хуже того, злит, ведь им неизвестно, что на самом деле произошло. Все считают, что Крю и Натали были вместе вчера вечером, а я знаю, что дело не в этом.

Крю ведь не стал бы, едва попрощавшись со мной, встречаться с Натали?

Нет. Ни за что.

Не после того, что между нами было.

Я в оцепенении бреду на урок английского, понурив голову и не видя ничего вокруг. Сажусь на стул, не в силах вынести, что парта позади меня пустует, что Крю нигде нет. Я оглядываю класс и останавливаю взгляд на Фигероа. Он уже наблюдает за мной, и, еще раз осмотревшись, понимаю, что Мэгги тоже нет.

Без раздумий встаю и подхожу к его столу, замечая приятную улыбку и интерес, который вспыхивает в его глазах, когда он смотрит на меня.

Жаль, что мне не хватит смелости отвесить ему пощечину и указать на его недостойное поведение. Фиг становится беспечным.

– Рен. Чему могу помочь? – непринужденно спрашивает он, словно не знает забот.

Я видела Мэгги не больше часа назад. Расстроенную, испуганную Мэгги, которая ушла из моей комнаты, чтобы поговорить с ним. И вот он сидит, нисколько не уязвленный, а ее саму нигде не видно.

Как прошел их разговор? Он отверг ее?

– Где Мэгги? – спрашиваю я решительно. Недружелюбно.

Что совсем на меня непохоже.

Фигероа хмурится, почувствовав мою враждебность.

– Не знаю. Она еще не пришла на урок. Звонок не прозве…

Звонок звенит как раз в этот момент, заглушая наш разговор.

– У нее еще три минуты, – говорит он, как только звон стихает. – Должна вот-вот прийти.

– Но я точно знаю, что она пошла прямиком сюда из общежития, чтобы поговорить с вами, – возражаю я, желая, чтобы он понял: мне обо всем известно.