Миллионер

На первое обвинение мой барристер нашел несколько случаев, когда один преступник воровал у другого преступника деньги, и тот, кто первым обращался в суд, был признан потерпевшим и деньги суд возвращал. На второе обвинение, конечно, была предъявлена собственноручная записка Аделя Нассифа о хранении денег в трасте, что являлось стопроцентным доказательством принадлежности денег. Нарушение договора траста в Англии грозило лишением свободы до двадцати лет!

Адвокатам Аделя Нассифа предоставлялись две возможности: признать нашу правоту и отдать деньги, в противном случае их клиент мог быть арестован в зале суда за нарушение траста и ему грозило лишение свободы. Поэтому, к моей неописуемой радости, сторона Аделя Нассифа признала себя побежденной, и я выиграл процесс!

Наивный человек! Я думал, что все закончилось. Прямо завтра мне вернут деньги, заплатят за эти годы все проценты по счетам и дадут компенсацию в полтора миллиона долларов, истраченных на адвокатов!

Эти часы радости все же приятно вспоминать! Однако радость закончилась уже через сутки. На следующий день адвокаты Аделя Нассифа подали в суд бумаги о признании своего подзащитного полным банкротом! Не зря все же Адель ездил по странам и готовил свое отступление в банкротство! Никакой собственности у него не оказалось: все было переписано на имя жены, тещи, братьев и других членов семьи. Даже автомобиль, на котором ездил, он взял, оказывается, по доверенности у тестя. Счетов на имя Аделя Нассифа ни в одном из банков также не имелось, он пользовался кредитной карточкой жены, даже счета в магазинах за последние годы при покупке его личных и домашних вещей, которые были предъявлены суду, были оплачены женой и другими родственниками Аделя.

Суд постановил признать Аделя Нассифа банкротом, запретить ему заниматься предпринимательством и иметь собственный бизнес на территории Великобритании сроком на три года, а также ограничить его личные траты в месяц суммой триста фунтов стерлингов. Присматривать за этим назначили специального судебного наблюдателя, который имел право в любое время дня и ночи побеспокоить Аделя и потребовать у него отчет о тратах. Одну вещь у Аделя Нассифа конфисковали – золотые часы «Ролекс», на которые у него не осталось чека, и они были признаны фактической его собственностью. Так свершилось правосудие!

Единственной возможностью попытаться предпринять хоть какие-то меры против Нассифа в Лондоне была попытка обратиться в «Офис серьезного обмана».

В «Офисе» приняли меня с большим интересом как будущего потенциального подследственного, учитывая мою биографию, опубликованную недавно в «Вашингтон пост». Однако помочь разобраться с Аделем Нассифом – отказались.

– Понимаете, – сказали мне сочувственно, – ведь он украл у вас только пять миллионов долларов, что меньше пяти миллионов фунтов стерлингов по курсу обмена. Значит, мы не имеем права заниматься этим делом, так как оно недотягивает до определения «серьезный обман» тысяч на пятьсот. Наверное, ваш вор знал эту ситуацию и поэтому все правильно рассчитал. Иначе мы бы арестовали его немедленно. Сходите в Скотленд-Ярд – это по их части!

В Скотленд-Ярде дело приняли к производству и тихонько закончили как бесперспективное лет этак через пять…

Адель Нассиф продолжал спокойно жить в Лондоне и заниматься своими делами. Он, правда, нанял множество телохранителей, чуть ли не из ливанской террористической организации ХАМАС. Теперь ходить не оглядываясь стало для него очень трудным занятием. Сообщения из России о заказных убийствах все больше и больше тревожили его ранимую душу. Я уверен, что воображение рисовало Аделю Нассифу множество картин его неестественной смерти. Хоть эту моральную кару он заслужил.

Примерно через год наступил момент, когда Аделя стала тяготить такая жизнь. Однажды он случайно встретил в магазине человека, который работал со мной, немедленно бросился на улицу и стал звать телохранителей, выбежавших из машины.

В апреле 1994 года он сам предложил вернуть часть денег, чтобы досрочно закончить дело о банкротстве и обрести менее нервозную жизнь.

Сначала Адель через посредника в лице своего тестя предложил мне триста тысяч фунтов. Я отказался и передал ему, что скоро он выплатит все. Хотя, конечно, оснований у меня для такой уверенности не было. Потом он предложил полтора миллиона… И я этому искренне обрадовался! Хотя бы вернуть гонорары за услуги юристов! Ведь мой второй судебный процесс против газеты «Вашингтон пост» все еще рассматривался и до суда ему было далеко. А следовательно, траты росли каждый день.

Адвокаты Аделя принесли мне на подпись бумагу, в которой я соглашался на компенсацию в полтора миллиона фунтов стерлингов и досрочное прекращение банкротства Аделя Нассифа. Не видя возможности ни для какого подвоха, я подписал бумагу в присутствии нотариуса.