Миллионер без гроша и серая Мышка

– Без тебя точно не уеду, – пообещала Ника, улыбаясь мне.

В этот момент кто-то толкнул меня в спину, и я упал на Нику, почти размазывая ее по стене

– Оу! – выдохнул я от неожиданности. – Прости.

Освободив Мышку, я обернулся и увидел, как за дверью раздевалки скрывается морда улыбающегося Митьки.

– Козел, – буркнул я себе под нос.

– Да, противный, – согласилась Ника. – Сходить с тобой переодеться или справишься?

– У тебя все еще сомнения по поводу моих сил и мужества?

– Никаких, – заверила меня Мышка и похлопала по плечу, отпуская.

Я улыбнулся и тут же сморщился от боли в губе, но скалиться не перестал. Сегодня меня вообще не волновала боль. Рядом с Никой адреналин боя как будто умножился в десять раз. Я вроде бы понимал, что мне больно, но плохо от этого мне не было. Словно анестезия, меня сиюсекундно лечили эмоции.

Войдя в раздевалку, я скинул в сумку потные вещи и встал под струи душа. Кровь перемешалась с водой и стекала в сток. Я вернулся в раздевалку, уже привычным движением насыпал на свежие раны банеоцин, покрутил лицом.

– Не зря прихорашиваешься, Диман. Девка у тебя огонь. Так визжала, – развязно заговорил со мной Митя.

Я попытался взять себя в руки, понимая, что это чистой воды провокация. Игнорировал его. Но Митяй не унимался.

– Интересно, в койке она так же орет? Или только твоя разбитая морда ее возбуждает?

– Завали, Мить, – попросил я. – Даже смотреть на нее не смей.

– А что на нее смотреть? – продолжал издеваться здоровяк. – Такую надо не смотреть, а…

Я развернулся и стремительно рванул в его сторону. У меня перед глазами потемнело от злости. Чертов адреналин продолжал кипеть, а инстинкты уверяли, что за такие слова нужно бить морду. Я не собирался их сдерживать. Прижав предплечьем горло Митяя, я занес кулак, чтобы проучить грубияна. Но мою руку поймал кто-то, удержал. Я повернул голову и обжёг взглядом тренера.

– Успокойся, Дима, – спокойно сказал Григорич. – Никаких разборок в раздевалке. К тому же тебя дама ждет.

Пожалуй, вторая причина была для меня убедительнее. Я отпустил Митьку, вытащил свои вещи из шкафа, быстро оделся, взял сумку и вышел из раздевалки. Меня провожала гробовая тишина. Именно поэтому я прекрасно расслышал злобное кряхтение Митьки через кашель от удушающего:

– Еще сочтемся, урод.

Он не мог промолчать, а я не потрудился ответить на глупый высер сопляка. Ника ждала меня, переминаясь с ноги на ногу. Я крепко сжал ее руку и пошел к выходу, вызывая на ходу такси. Мышку потряхивало на холодном осеннем воздухе. Я сразу заметил и уточнил:

– Знобит?

– Нет. Просто вышли из теплого помещения. Я всегда так. Даже в теплой куртке, – добавила она.

– Значит, не надо греть? – уточнил я, снова улыбаясь и желая скорее добраться до отеля.

– Надо, – выдохнула Ника и крепче сжала мою руку.

Мы дошли до фонаря у остановки и встали под ним, дожидаясь такси. Ника встала на цыпочки, а я склонился, чтобы встретить ее губы на полпути. О таких поцелуях не договариваются. Они просто случаются, потому что невозможно игнорировать страсть и желание. Пускай сегодня жажда целоваться застала нас в свете фонаря, на окраине подмосковного городка, но я точно знал, что никогда не испытывал подобного. Более того, я знал, что больше никогда и не с кем не смогу так чувствовать. Остро, больно, одновременно невыносимо приятно и горячо.

Когда подъехала машина, я с трудом сдерживался и ни черта не соображал. Кажется, Ника тоже.

Мы целовались, как сумасшедшие, всю дорогу. Я слышал, что водитель оборачивается, когда Ника тихо стонет. Наверное, проверял, не начнем ли мы совокупляться прямо на заднем сиденье. Не начали, хотя я боялся, что не сдержусь. У меня тоже отказали тормоза и регулятор громкости. Ника не помогала мне обрести разум. Только прохладный воздух улицы заставил немного протрезветь.

Я расплатился, и мы вышли около гостиницы. Там тоже пришлось вспомнить, что нужно здороваться, выбирать номер, платить, а не только мычать и стонать. Ника стояла рядом со мной у стойки, держала мою руку и пританцовывала от нетерпения.

Кажется, мне втюхали местный люкс, хотя я проверял еще в раздевалке – оставалось много обычных номеров. Но сейчас было совершенно все равно. Я хоть и превратился в рационалиста и строго вел учет каждой своей копейке, но сегодня переплата вообще не беспокоила. К тому же я точно знал, что моя неугомонная Мышь просто обязана жить в люксе. Не одну ночь, а всегда.

Сегодня мы положим начало хорошей традиции – быть вместе, иметь все самое лучшее и не думать о деньгах.

Главное, чтобы синяки и кровища не стали традицией. Хотя сегодня адреналин сыграл злую шутку и был очень даже уместен.

Едва мы вошли в апартаменты, Ника стала срывать с меня одежу.

– Что за наваждение, – шептала она, почти разрывая молнию на толстовке. – Скорее, пожалуйста, скорее. Помоги…