Миллионер и я

Константинидис был прав, отметив, что мой Адонис — тот ещё ревнивец. А я была права, предположив, что, увидев, как сорвалась со Скароса в обнимку с Константинидисом, Тео будет переживать не только из-за падения, но и из-за «обнимки». Когда волнение после нашего спасения немного улеглось и врачи заверили, что скоро я снова начну ходить, мой агори нехотя признался, что не находил себе места всё время, пока я «оставалась наедине с этим». Под «этим» он подразумевал миллиардера и попросил сказать честно, может ли ещё между нами вспыхнуть искра. Нежно улыбаясь и заглядывая в чёрные глаза, я заверила, что между мной и «этим» давно ничего нет, что мы сильно повздорили, оказавшись запертыми в «подвале» Скароса, и теперь, завидев меня, Константинидис будет переходить на другую сторону улицы. Тео облегчённо вздохнул, просиял счастливой улыбкой, и выразил надежду, что больше мы «этого» не увидим. И вот «этот» здесь! Беседует со мной, как с закадычной подругой, да ещё и жениться больше не собирается!

— А знаешь, что мы сделаем, чтобы проучить всех? — неожиданно заявил миллиардер, помогая мне подняться. — Я женюсь на тебе!

— Чт... — споткнувшись на ровном месте, я чуть вновь не растянулась на песке, но Константинидис подхватил меня у самой поверхности и поставил на здоровую ногу.

— Ты рехнулся?! — я попыталась отпихнуть его, но он упорно поддерживал меня за талию. — Отпусти, псих!

— Не называй меня так и не повышай голос! — возмутился он. — Выслушай сначала, прежде чем отталкивать! Я ведь не просто так это предлагаю. Внакладе ты не останешься.

— Почему те, у кого денег немерено, уверены, что могут купить всех и вся?! Мне твои деньги не нужны!

— Кажется, ты — первая женщина, от которой слышу эту фразу, — впечатлился Константинидис. — Хорошо, не хочешь деньги, скажи, что хочешь.

— Чтобы ты оставил меня в покое! Видишь тот катер? Это — Тео! Он не должен тебя здесь застать! Так что сделай доброе дело и уберись...

— Не могу, извини. Всё складывается слишком удачно. Я не отменю свадьбу, но женюсь не на этой... а на тебе. Потерпишь меня годик, потом разведёмся и...

— Ты сам себя слышишь?! — я всё же оттолкнула его, едва удержавшись на одной ноге. — Или находишься под действием какого-то средства?

— Я напился только один раз — когда всё узнал, и больше к алкоголю не притрагивался. Да почему ты так против? Можешь продолжать встречаться со своим официантом, я же не запрещаю!

— Этого ещё не хватало!

— Клио, — он попытался взять меня за руки, я отдёрнулась. — Пожалуйста, хотя бы подумай. Может, хочешь практику в... где угодно! Или семестр по обмену в лучшем архитектурном учебном заведении?

Но, увидев моё лицо, сник и горестно вздохнул.

— Она не просто разбила мне сердце. Она унизила меня. И все, включая моих родителей, просто смотрели на это, как на театральное шоу, где я — глупый паяц, который стерпит все издевательства. Что ж, я усторю им шоу! Затащу под венец первую встречную! А, когда разведёмся, получишь...

— Если не замолчишь, честное слово, врежу! — я угрожающе сжала кулак. — Убирайся немедленно, иначе... — я нервно глянула на приближающийся катер.

Наверное, Тео уже может рассмотреть, что я не одна...

— Предлагаю сделку! — Константинидис хлопнул в ладоши, будто собрался наколдовать сундук с сокровищами. — Ты соглашаешься, я ухожу, твой официант меня не видит. Позже объяснишь ему, что к чему — уверен, он поймёт. А не поймёт — небольшая потеря. Или... сделаю так, что он сам тебя бросит. Выбирай!

— Ты...

Всё-таки попыталась его стукнуть, но удержаться на одной ноге, размахивая кулаками, нелегко — я опасно закачалась, и Константинидис с готовностью подхватил меня в объятия. Шипя от злости я попыталась вырваться — безуспешно. А тут ещё на шум выскочили хозяева дома. Константинидис, словно догадываясь, что собираюсь сделать, стиснул меня ещё крепче, и, вместо вопля «Помогите!», у меня со свистом вышло только:

— Пооо.... пооо... пооо...

— По-по-по! Да! По-по-по! — радостно подхватил Константинидис и, повернувшись к растерявшимся старикам, выпалил:

— Мы женимся! На этой же неделе! Вы оба приглашены!

В греческом «по-по-по» — выражение восторга: чем больше «по», тем больше восторг. И оба старика, совершенно не замечая ни мои попытки высвободиться из медвежьих объятий, ни мою побагровевшую физиономию, радостно отозвались, как дрессированные попугаи:

— По-по-по-по! По-по-по-по! Какая новость! Клио, ты и не говорила, что всё так серьёзно! Какой чудесный молодой человек!

Которого я бы с удовольствием придушила... Но сейчас душил меня он, причём очень умело — мне хватало воздуха ровно настолько, чтобы оставаться в сознании, а попытки оттолкнуть самоназванного жениха становились всё слабее. И вот, когда от творившегося вокруг безумия уже начала кружиться голова, где-то совсем рядом раздался звенящий от возмущения и такой дорогой для меня голос:

— Какого морского дьявола здесь происходит?!

Я снова безуспешно попыталась вырваться, и услышала довольный голос Константинидиса:

— Рад, что ты здесь. Мы женимся! Ты, конечно, тоже приглашён.