Миллионка.Хайшенвей Haishenwai.Книга третья (СИ)

- Племянники, - обратился вдруг после недолгого молчания Кенрю, - мне так плохо! Болезнь, по-моему, опять возвращается! Я начал видеть реальность с двух разных сторон. С одной стороны - это место, где я велел спрятать книгу, с другой - место, где она лежит сейчас! Тогда, много веков назад это была…не могу сразу придумать название, просто легкая матерчатая палатка. Буквы в ларце не переносили замкнутого пространства. Несколько деревянных дворцов чуть не сгорели дотла, пока я не догадался, чего именно хотят буквы. Буквам нужен был воздух. Много воздуха! И поэтому стены палатки даже не были скреплены между собой, но, тем не менее, даже в самую лютую стужу в тряпичном домике было безумно жарко, не говоря уж о летних месяцах. Поэтому я приходил к буквам только поздней осенью или зимой.

- Дядя, - перебил Токагава, - а где сейчас буквы? Где-то здесь, неподалеку? В городе?

- Здесь. Неподалеку. В городе. Но мне до них не добраться! На том месте, где стояла палатка, сейчас сопка. Мы уже стояли на вершине этой сопки вчера, когда приняли бой с шаманом киданей. Но, к сожалению, никакие подземные ходы к ней не ведут.

- Да, - машинально потерев то место, где была рана, полученная в битве, подтвердил Токагава, - я был у подножия и не видел никаких ходов вниз!

- Как же так? - вмешалась Енеко, - ты был великим Да Цзожуном и не смог сберечь буквы!

- Пока я был жив, все было в порядке! После моей смерти бохаем правили мой сын Да Уи, и внук Циньмао. Что произошло во время их правления, я не знаю.

- Дети, - в комнату вошла Кан-Ин, - там вас спрашивает какой-то маленький мальчик. А ты, Кенрю, должен больше отдыхать. Ты перенес такую сложную болезнь. Дети, пожалуйста, уходите из комнаты. Что же вы стоите? Я же сообщила вам о приходе гостя, неужели вы будете стоять здесь и молчать, в то время, когда вас ждет человек?

- А кто там? - спросил Токагава, - как он представился?

- Он никак не представился. Только попросил позвать тебя или Си. Ну, вы идете?

- Да, - ответил за всех Токагава.

На улице стоял Павел. Но Павел такой, каким он был, наверное, лет пять назад. Троица детей, высыпавших на крыльцо, оцепенела. Толи и Си были удивлены тем, как изменился Павел. Наконец тишину разрезал высокий детский голос:

-Ну, и долго вы на меня будете таращиться? Что я вам, синима какая-то или картинка лубочная?

- Павел, это ты? - неуверенно спросил Токагава.

- Конечно, я! А что, на мне розы выросли?

- Нет. Просто ты выглядишь немножко необычно!

- Будешь здесь выглядеть! Я пришел в подземелье, как и договорились, на следующий день. Никого из вас там не оказалось. Ждал, ждал, никого нет. Тогда решил идти один. На мое удивление дорогу нашел сразу. Только смотреть было больно, и в ушах стоял звон. Что вы переглядываетесь? Это вы устроили?

- Да ты что?

- А то глядите!

- Павел, ты что? Ты нам не веришь?

- Я никому не верю! Ну, будете слушать дальше?

- Конечно. Но может, пройдем в дом?

- Не-а. Не пойду. Увидит кто, скажет, что я пособничаю шпионам!

- Павел, что ты говоришь? - в один голос спросили Енеко и Токагава.

- А то и говорю. Я вижу, вы слушать меня не собираетесь? Пошел я тогда!

- Павел, подожди! Хорошо, говори здесь!

- Так бы сразу и.…А то в дом они зовут, не знаю я что ли, чем это кончается?! Так вот. Иду, значит, я, глаза болят, уши тоже. Все кружится, звон стоит. Спустился кое-как на третий уровень, перед глазами пленка радужная, дошел до первого дома, который стоял у меня на пути и упал. Не знаю, сколько времени я был в отключке, а только, когда пришел в себя, то очень есть хотелось! Одежда болтается, и штаны падают, видишь, вот руками держу! Похудел я что ли?

- Павел, подожди! Что ты хочешь? Зачем ты пришел, если считаешь нас шпионами?!

-  Да штаны мне нужны другие. Я очнулся, но не в катакомбах, а на улице, недалеко от твоего дома. Ты чуть толще меня будешь, может, вынесешь мне какие штаны, а то до дома я не дойду. А сеструха у тебя ничего, как зовут-то?

- Енеко, - машинально ответил Павел

- А воровка наша, Анастасия, чего молчит? Гнушается меня, что ли?

- Голос она потеряла. А штаны я тебе, Павел, не дам.

- Почему? Жалко стало?

- Не помогут тебе мои штаны. Сейчас Енеко принесет зеркало, и ты все поймешь.

- Что я пойму? То, что ты жид, это я и так про вас япошек знаю! То, что ты… - Павел посмотрел в зеркало, которое перед ним поставили Си и Енеко, и замолчал. Потом неуверенно спросил:

- Это я? Вы что тут себе задумали? Это что за пацан, там в зеркале? Это не мое отражение! Видел я где-то этого пацана, только не помню где! Вы что, заколдовали это зеркало, что ли?

- Это ты. - Сказал Токагава. - Только ты стал младше лет на пять. Вероятно, это произошло тогда, когда ты потерял сознание.

- И что мне теперь делать? Куда мне идти? Домой меня в таком виде не пустят!

-Что у вас происходит? - спросил вышедший на улицу вслед за Енеко Кенрю. - Кто этот мальчик?

- Это Павел, - начал объяснять Токагава, - но с ним случилась странная вещь. Когда он спустился в катакомбы…

Токагава еще не успел договорить, как Павел налетел на Кенрю с кулаками:

- Это ты? Я поверил тебе, а ты предал меня!