Миллионы для наследницы

Он теперь понял, что, вернее, кого ему не хватало все это время. Понял в тот момент, как прижал ее к себе. Энергия притяжения витала между ними, завязывая незримые электрические нити. Все сдерживаемые чувства нахлынули разом на страдающий от наплыва гормонов мозг. И организм, недолго продержавшись, сдался без боя: дыхание сбилось, по телу распространился жар, сердце забилось как сумасшедшее, а рассудок грозил потеряться, заплутав в лабиринтах извилин.

Это все она! Та, что сейчас, отчаянно сопротивляясь, призывала на его голову все громы и молнии, что приходили ей на ум. Боже, до чего же упрямая и дерзкая, и невыносимая, и такая обворожительная!

Недолго думая, он наклонился и впился поцелуем в ее мягкие губы. Хелен что-то яростно промычала, но это так и осталось невыясненным. Все еще пытаясь вырваться, она, почувствовав, что хватка Адама ослабла, вытащила свои запястья и опять стала барабанить в его грудь. Но это продолжалось недолго. Как только поцелуй углубился, а его язык стал вольготно хозяйничать у нее во рту, борьба прекратилась сама собой.

Руки Хелен, подчиняясь только ведомому им плану, беспрепятственно скользнули на его затылок и зарылись в волосы. Раздался ее тихий стон, а невольное инстинктивное движение привлекло его еще ближе.

Набрасываясь, поглощая, обхватывая губами друг друга и наращивая темп этого распаляющего действа, Хелен и Адам забыли обо всем на свете. Забыли неприятности и обман, забыли о гордости и гневе. Это были просто мужчина и женщина, которые хотели и обоюдно заявляли права.

Сердца в унисон отбивали ритм, кожа пылала под жаркими прикосновениями, тела дрожали, рождая чувственные импульсы. Если бы это было возможно, они бы слились воедино — клеточка к клеточке, синопс к синопсу, нерв к нерву. Растворяясь в ощущениях, улавливая стоны и порывы партнера, они устремились к космическому совершенству, где нет начала и конца, а только бесконечная вселенная, созданная из планет желаний и звезд страсти.

Ими управлял огонь исступления, трепет вдохновения и одержимое влечение. Любовь ли это? Они об этом не задумывались. Все потом, а сейчас есть только они, двое, а остальное пусть все катится к черту!

Губы болели, лица горели пожаром, воздуха катастрофически не хватало для полноценного процесса взаимопоглощения. И наконец, они, тяжело дыша, оторвались друг от друга.

Глаза смотрели в глаза, впитывая кружевную паутину ауры между ними. Каждый ждал, кто заговорит первым и заговорит ли. Уловив неуверенное выражение ее глаз, он понял, что именно ему нужно все прояснить.

— Ты мне позвонила накануне свадьбы мисс Баннинг, — тихо проговорил он. — Зачем?

— Я… я… я… — залепетала Хелен, пряча глаза.

— Ты считала меня таким подонком? — продолжал вытягивать из нее правду Адам.

— Нет! — поспешно воскликнула она, но, заметив его скептически поднятую бровь, буркнула: — Может быть… Немного…

— Немного… — задумчиво протянул парень. Его глаза подернулись грустью…

— Адам, — нерешительно сказала Хелен, как бы пробуя это новое звучание на вкус. — Я правда не считала, что ты на это способен. Но мы так мало знали друг дру…

— Ты разве этого не чувствуешь? — перебил ее Адам.

— Чего этого?

Вместо ответа, он нежно взял ее руку в свою. Знакомое электричество возобновило свои взаимопритягательные маневры. Адам прижал свою другую ладонь к ее лицу, и Хелен невольно подалась ей навстречу.

— Я так боялась, что потеряла тебя, — прошептала она.

В этот раз они синхронно потянулись друг к другу и слились в сладком желанном охватывающим небо и землю поцелуе. Сильнее прижавшись телами, они впитывали теплоту и страстные флюиды, которые витали между ними и расставляли все точки над i.

Время для них остановилось, и, казалось, окружающая действительность никогда не ворвется в их перламутровый шар счастья. Откуда же им было знать, что шар — это мыльный пузырь, готовый лопнуть от любого неверного поворота судьбы.

ХХХХХ

— Ну же, давай, Эстель! — раздался шепот.

— Я не буду этого делать! — так же прошептали в ответ.

— Почему?

— Потому что это неправильно!

— Да что тут неправильного?

— А вдруг они занимаются сексом?

— И что? Ты же занималась сексом?

— Лилиан, боже! Это совсем другое!

— Не вижу разницы, — пожала плечами Лилиан.

Обе озабоченные мамы стояли у двери в гостиную. Крики уже давно затихли, и им было любопытно, что же там происходит. Вернее, было любопытно Лилиан, но она приволокла на место событий и Эстель, а теперь пыталась ее убедить подглядеть развитие событий. Тa упорно сопротивлялась, придя в ужас от беспринципности подруги и ее неуемной энергии.

В конце концов, они обе прижались к двери, стараясь уловить хоть какой-нибудь звук. Тишина не была абсолютной. Там явно что-то происходило, но идентифицировать шум им не удалось. У Лилиан мелькнула мысль о стетоскопе Кайла, но она знала, что Эстель будет против. Ну и ладно!

Оторвавшись от неудавшейся прослушки, они в некотором разочаровании направились на кухню, где уютно обосновавшийся Филипп поглощал пирожные.