Миллионы для наследницы

— Я думаю, все хорошо, — удовлетворенно заметила Лилиан. — Если бы что-то пошло не так, сейчас мы выносили бы чей-нибудь труп.

— Господи, Лилиан! — воскликнула в ужасе Эстель.

Та, даже не отреагировав, решительно направилась к Филиппу. Он перестал жевать и с беспокойством ждал, когда она начнет задавать вопросы. Вопреки всему, он почему-то чувствовал себя виноватым. Хотя, по сути дела, его роль в произошедшем была мала.

— Так, Филипп. Теперь, когда ты основательно подкрепился, изволь сообщить нам в подробностях, что это за дела с Памелой и Стивеном. И причем тут наши дети!

Раздавшийся рингтон сотового Лилиан вызвал у нее досаду и обрадовал приготовившегося к гильотине Филиппа.

— О, Эдриан! — возликовала Лилиан. — Как дела? С тобой все в порядке?

— Все в порядке, Лилиан.

— Я рада, дорогой.

— Дело в том, что я не могу дозвониться Хелен.

— Хелен? А разве вы знакомы?

Лилиан обратила удивленный взор на Филиппа, который в подтверждении кивнул головой.

— А разве она вам не говорила? Про статью?

— Статью? Какую еще статью?

Последовал подробный рассказ, во время которого Лилиан успела ужаснуться, облегченно выдохнуть и порадоваться. Эстель с беспокойством топталась рядом, пытаясь по обрывкам фраз понять, что еще нового ей предстоит узнать.

Быстрая на решения Лилиан мигом сделала ход конем.

— Так, я поняла в чем суть. Значит, нужно имя жениха, правильно?

— Именно. Статья уже готова. Осталось только обозначить имя. К сожалению, Хелен его так и не назвала, а статья выходит уже завтра.

Лилиан возбужденно захихикала. Эстель расширенными от растерянности глазами смотрела на ее реакцию. Та успокаивающим жестом сжала ей руку.

— Пиши Адам Вейд, Эдриан. Думаю, мы не ошибемся.

Филипп и Эстель уставились на нее.

— Ты уверена, Лилиан?

— Я уверена в том, что в гостиной что-то происходит. И явно не драка.

— В гостиной? — с недоумением переспросил Эдриан.

— Не бери в голову, дорогой. Верь мне.

— Я верю, — нерешительно проговорил журналист.

— Ну вот и славно! С удовольствием завтра прочту твою статью.

Нажав отбой, Лилиан повернула к пассивным слушателям свое сияющее от волнения лицо.

— Что случилось? — ожидая самого худшего, спросила крутившая пальцы Эстель.

— Абсолютно ничего, милая. Думаю, нам с тобой пора подумать о красивых нарядах. Я даже знаю к кому обратиться.

— Зачем? — недоумевала Эстель.

— А затем, дорогая, что, похоже, мы с тобой в ближайшее время станем родственницами.

Глава 8

Красивый фаянсовый с кубическим узором чайник с зеленым чаем, две чашки, две тарелки с шоколадными пирожными и два бокала красного вина простаивали на столе в одном уютном кафе на Пятой авеню. И не по причине отсутствия аппетита. А по причине глубокого погружения собеседниц в очень деликатный и животрепещущий разговор.

Лилиан и Эстель обсуждали условия завещания Мелвина Райта. Если для первой это было просто забавным событием, то для второй — сказкой из «Тысячи и одной ночи».

Сначала более темпераментная и острая на язык Лилиан обругала бывшего мужа по полной программе, потом посетовала на упрямство дочери, решившей следовать по всем пунктам, а в конце, отбросив ненужные рассуждения, с жаром кинулась объяснять впечатлительной подруге то, что Хелен предстоит выполнить.

Рассказ занял достаточное количество времени, и в свете последних событий приобрел интересный и интригующий оттенок. Статья и размещенные в ней факты ставили перед их детьми определенные обязательства. Смогут ли они преодолеть это препятствие или оно их разведет в разные стороны? Сомнения носили не случайный характер, так как Адам о статье до сих пор ничего не знал.

— Я так волнуюсь, — вибрировала Эстель, теребя ложечку.

— Не стоит, дорогая, — невозмутимо отреагировала Лилиан, разливая, наконец, чай. — Последние два дня они были неразлучны. Филипп говорит, что Адам «торчит у Хелен на работе и постоянно пялится на нее».

— Надеюсь, мой сын сможет это спокойно воспринять. Хотя, такая информация требует серьезного обдумывания и здравого решения…

— Да что тут думать?! — удивилась Лилиан. — По всей видимости, они очень даже неплохо знают друг друга, так чего изображать невинность?

Эстель порозовела. Откровения во время разборок в их гостиной не то, с чем бы хотелось сталкиваться матерям, узнавая новое о своем сыне. Хотя, учитывая обстоятельства, все складывалось просто замечательно.

— Думаешь, все будет хорошо? — с надеждой спросила она свою решительную подругу.

— Я просто уверена в этом. Конечно, твой сын может для приличия взбрыкнуть, но затем он, так и быть, согласится. Это чисто мужская реакция при виде хомута.

— Хомута? — похлопала глазами Эстель. — Ааа… Ты имеешь ввиду брак. Но Лилиан, милая, Адам был воспитан…

— Как бы ни был он воспитан, реакция у них одна — «меня загоняют в клетку, а я еще не нагулялся».

— Нагулялся! — мрачно изрекла Эстель.

— Да? — с интересом взглянула на нее Лилиан, но выражение лица подруги было таковым, что она не стала углубляться в расспросы. — Значит, можно и загнать. Кстати, времени осталось совсем немного.

— До свадьбы? — оживилась Эстель, и ее глаза загорелись сиянием тысячи звезд.