Миллстоун

Распрощавшись, Джон ушёл домой. По дороге его всё не покидали мысли, но сопоставить одно с другим не получалось. Он шёл не прямо, а намеренно обошёл поселение, чтобы улучшить свои знания о нём, а может быть, найти что-то действительно интересное. По пути он и вправду видел нескольких защитников Иитху, которые смотрели на него – слова Уоллеса были похожи на правду. Тем лучше – можно спокойно спать и не бояться, что кто-то придёт за тобой.

Он вернулся, когда уже были сумерки. Долли сидела на кухне в компании Хельги и Энни. Впервые с момента их прихода Джон увидел на лице старухи улыбку, которая почти распрямилась, когда он появился в дверях.

– Я буду у себя, – сухо сказал он, и, почти не задерживаясь, направился к лестнице.

Он прошёл в комнату, разулся, снял куртку и шляпу, прошёл на балкон и закурил. Сумерки становились всё темнее. Спать не хотелось совершенно, да и подумать было над чем. Он расположился на кровати и пожалел о том, что не взял с собой домой выпивки – так можно было подускорить мысли, да и время скоротать быстрее. Завтрашний день виделся ему полным загадок, и хотелось встретиться с ними поскорее.ПОСЛЕДНИЙ ИНФОРМАТОР

Уже второе утро он просыпался в объятиях Долли. Тем непонятнее ему становилась эта женщина. Днём она была всё такой же, разве что постепенно всё больше прислушивалась к Джону и советовалась с ним, но ночью на неё как будто нападала неизвестной природы слабость. Может быть, действовало удаление от дома, а может быть, это всё Толхо с его странностями. Здесь духи, казалось материализовывались благодаря верованиям местных жителей. По ночам они выходили из своих нор, в которых прятались днём, и грозили напасть на кого-то, кто не озаботился ночлегом и кем-то, кто сможет защитить.

Она проснулась первой. Села на кровати, убедилась, что одета сама, и что он тоже одет. Страхи ночи улетучились благодаря дневному свету, и это было хорошо. Она пошевелила Джона за плечо. Он почти сразу открыл глаза и посмотрел на неё.

– И тебе доброе утро, – ответил он на её лёгкое подобие улыбки.

– Как голова? – спросила она.

– Два глотка воды и будет в норме.

– Я принесу.

Она легко поднялась и без лишних слов вышла из комнаты. Стараясь вообще не издавать никаких звуков, она подошла к своей комнате, всё так же бесшумно открыла свою дверь, а потом уже начала шуметь. Дверь щёлкнула, неприлично заскрипела, потом хлопнула, после чего послышались громкие шаги по лестнице.

Выждав с минуту, Джон открыл свою дверь и тоже спустился вниз. Часы показывали без десяти девять. В принципе, настроение его было таким, что он готов был выдвинуться хоть сейчас, вот только не было уверенности в том, что Уоллес вчера не перебрал настойки и посему не очень готов к немедленному выдвижению. Сам Миллстоун чувствовал себя неплохо. Несколько глотков воды усилили чувство бодрости, которое он испытывал. Хотелось действовать – найти того информатора, узнать, что контейнер рядом, заполучить его, а потом добраться до Айдена, прикоснуться к этой тайне, разрешить задание Долли, а дальше…

Истлевшая сигарета обожгла пальцы. В самом деле, а что потом? В этом списке не значилось ни одного пункта, относящегося к тому, зачем он сюда пришёл. Сюда проще было отнести гибель Хуго, исчезновение контейнера, того незнакомца, один в один похожего на Ричардса. И с чего он вообще решил, что его путь в Айдене закончится? Нет. Вскоре после прибытия туда ему придётся думать о том, куда двинуться. Если, конечно, не придётся идти дальше, преследуя сбежавшего муженька напарницы. Хотя, куда он мог оттуда отправиться? Это ведь во всех отношениях граница относительно свободных и безопасных территорий.

– Иди завтракать, – позвала Долли.

– Возьми, пожалуйста, в дорогу. Я пока не хочу.

– Точно? – переспросила она.

– Точно, да?

Джон посмотрел на Везунчика, сидевшего рядом. Пёс не совсем понимал, что от него хочет хозяин, но глаза его, казалось, выражали согласие.

– Ладно, – она легко улыбнулась.

Миллстоун вернулся только для того, чтобы забрать рюкзак и коротко попрощаться с хозяйкой. Он был искренне благодарен ей за ночлег и еду, но не понимал ту неприязнь, которая возникла между ними. Это было неважно, тем более, что они уходили.

Уоллес и правда выглядел плохо. Когда он, изрядно помятый, вышел на улицу перед покосившейся гостиницей на отшибе, то непонимающим взглядом воззрился на поникшую Энни.

– Вы не говорили, что с вами будет ещё один человек, – он посмотрел на Джона.

– Это проблема?

– Ну, учитывая маленький вес, думаю, нет, но на будущее, будьте любезны обсуждать со мной подобные вещи.

– Хорошо, – пожал плечами Миллстоун, – я просто не думал, что это имеет такое значение.

– О, ещё какое.

В стороне стояла колонка. Если качнуть несколько раз ручкой, можно было получить порцию мутноватой воды. Пить её вряд ли стоило, но для умывания при отсутствии прочих вариантов она вполне годилась. Пока Уоллес занимался водными процедурами, Миллстоун и его друзья перебрасывались вопросительными взглядами. Почему был так важен вес Энни? Пожалуй, это был главный вопрос. И ответ на него нашёлся очень быстро.