Миллстоун. Трилогия (СИ)

   В последнее время наш отдел столкнулся с непредвиденными потерями. У нас есть основания предполагать, что к пропаже агентов на диких территориях причастен кто-то из своих. Мы уже провели соответствующие следственные мероприятия, однако точно вычислить предателя не удалось. Нам требуется ваша помощь, так как ваше нынешнее положение очень выгодно для нашего расследования. Если вам интересно это дело, и вы желаете нам помочь, просьба явиться в известный вам кабинет ближайшим утром. Мы поймём, если вы решите отказаться. Никаких дурных последствий для вас этот отказ не повлечёт.

   Известный вам работник стратегического отдела".

   Письмо имело не слишком-то ценное содержание. Пожалуй, оно даже не тянуло на то, чтобы постоянно носить его с собой. Однако Джон осознавал его истинную роль, которую легко было недооценить.

   Это был фундамент - отправная точка всего, что произойдёт дальше. А раз события намечались судьбоносные, можно сказать, исторические, то и значимость фундамента возрастала соразмерно. Федерация расширится - рано или поздно, кроваво или мирно, но расширится. Большинство сообществ за её пределами слишком малы, чтобы выживать самостоятельно, так что у них нет выбора.

   Вот только кому-то выгодно, чтобы эти территории оставались дикими. Именно поэтому стратегический отдел столкнулся с трудностями. В этом была первопричина всего происходящего. Нельзя сказать, что Федерация находилась на пике могущества, но причины откладывания продвижений были в другом. Люди, которых пришлось бы покорять, потом стали бы гражданами. Вопрос - насколько они бы были примерными? В любом случае кровь не была нужна никому. А подготовку почвы для мирных присоединений было несложно нарушить. Примерно так, как это происходило сейчас.

   В сущности, причина могла быть ровно одна - в своём продвижении вперёд Федерация могла приобрести что-то, что по мнению её противников ей приобретать было нельзя ни в коем случае. Если не отбрасывать предвзятость и принять как данность, что тот, кто нужен Миллстоуну - Джек Ричардс, то ему это вполне может быть выгодно. Вспомнить хотя бы модификатор - полумифический артефакт, расположенный где-то на диких территориях. Что если это "где-то" как раз затерялось между неизвестной Джону республикой и владениями огненных братьев? Впрочем, даже если не зацикливаться на модификаторе, можно было предположить, что в той папке нужный объект и вовсе не упоминается. Тогда нужно выяснить, что это.

   Учитывая, что все агенты, посланные в последнее время, не вернулись, у Джона не было даже отправной точки для поисков. Нужно было начинать с нуля, а если мыслить географически, то принимать в расчёт сразу всю наиболее вероятную область.

   Предыдущим вечером, злоупотребив виски, он много думал над вопросами дальнейших действий, да так много, что забыл о вещах более насущных - к примеру, о том, как бы им выдвинуться из Роквиля в сторону Айдена. Путь предстоит неблизкий, и желательно выдвинуться поскорее, а для этого надо найти караван, идущий хотя бы до ближайшего населённого пункта.

   Эта проблема обрушилась на него особенно душным утром, когда он поднялся с кровати в пустой комнате. Болела голова - скорее от духоты, чем от похмелья. Ломило шею, руки затекли. Джон поднялся и потянулся. Долли уже куда-то ушла, взяв с собой Везунчика.

   Слегка пошатываясь, Джон поднялся с кровати и подошёл к окну. Он распахнул занавески и открыл его. Поток свежего воздуха был очень кстати, как и то, что окно находилось на теневой стороне, иначе он получил бы только жару и яркий солнечный свет. На столе лежала фляжка с водой. Делая глоток за глотком Миллстоун подумал, что Долли хоть и бывает слишком жёсткой, всё же иногда заботится о своём компаньоне.

   Мысли, до этого беспорядочно роившиеся в голове, начинали принимать хоть какой-то порядок. Он с улыбкой вспомнил, как Дайана вчера большую часть вечера старалась удержать его в своём караване. В какой-то момент Джон чуть было не согласился. Пожалуй, если его пребывание на этих территориях затянется, такая кочевая работа будет очень полезна. Но сейчас пока рано было что-либо загадывать.

   С мыслей о Дайане Миллстоун переключился на Долли. Когда он под утро вернулся, она что-то недовольно фыркнула, но всё равно он ощутил в ней какое-то успокоение, как будто бы она волновалась за него. Сделав ещё глоток, Миллстоун надел брюки, рубашку, и сел к окну, чтобы покурить.

   Однако не успел он загасить сигарету, как под дверью раздался знакомый лай, только не злобный. На пороге стоял Везунчик, который не пожелал войти в открытую ему дверь. Напротив, он снова гавкнул и устремился к лестнице.

   - Вот как? - сказал Миллстоун самому себе, - интересно.

   Джон обул ботинки, накинул куртку и поспешил на выход. Везунчик ждал снаружи. Не успел Джон вопросительно воззриться на него, как тот вскочил и побежал вдоль улицы. Не переставая удивляться, Миллстоун последовал за ним.