Мило

— Очень долго, — ухмыльнулся старый печатник, — так долго, что и сейчас еще не кончил. Я учился не только в школе, как ты. Ведь полученное в школе образование напоминает драгоценный стебелек растения, который надо заботливо выращивать. Есть люди, которые забывают о нем, и он скоро погибает, но есть и другие, которые ухаживают за ним, и с годами он превращается в густое, раскидистое дерево. Я поступал так же, как и ты. В твоем возрасте я выбирал незнакомые слова, значение которых хотел знать, с ходу записывал их прямо на работе и, если не находил в своем карманном словарике, вечером шел в муниципальную библиотеку, чтоб покопаться в больших словарях и выяснить значение этих слов. Одно слово цепляется за другое. Все это открыло передо мной удивительные горизонты и заставило меня прочитать множество книг. Я и сейчас отыскиваю нужные мне книги. Вполне понятно, со временем я стал учиться по определенной методе. Конечно, я не знаю всего того, что хотелось бы знать, но, во всяком случае, знаю немало.

— Я сделаю так же, как и вы, — порывисто заявил Мило. — Но у меня нет даже карманного словарика. Он дорого стоит?

Но папаша Даэн не успел ответить, потому что в цех ввалился какой-то незнакомый рабочий и громко спросил:

— Товарищ Даэн?

— Да, это я, — отозвался старик.

— Здравствуйте, товарищ, — сказал незнакомец. — Я член нашего профсоюза и хотел бы получить от вас небольшую справку.

Несколько минут они о чем-то вполголоса совещались, и, вероятно, для «справки» потребовалось мало времени, ибо папаша Даэн скоро проводил рабочего до коридора и на прощание крикнул:

— Приходите сегодня вечером в профсоюзную библиотеку, я буду там и сам подберу вам все, что нужно. До свиданья!

Нередко случалось, что к папаше Даэну приходили за советом совсем незнакомые рабочие, и Мило всегда интересовало: почему и для чего? Когда рабочий ушел, мальчик не удержался и спросил у старого мастера:

— Кто же вам посылает, мосье Даэн, всех этих людей, которые просят вас о разных вещах? И почему они называют вас «товарищ», хотя и не знакомы с вами?

— Ты знаешь, что такое профсоюз?

— Что-то слыхал…

— Это союз, который объединяет работников одной профессии, ну, а я — секретарь профсоюза печатников здесь, в Руане. Поэтому все печатники, которые нуждаются в помощи или в каких-нибудь профессиональных сведениях, обращаются ко мне и называют меня «товарищ». Вот, например, приходит ко мне безработный, просит ссуду в кассе взаимопомощи и интересуется, где можно подешевле снять комнату; в другой раз является печатник и уведомляет меня, что его хозяин не платит отчислений в профсоюз; бывает и так, что заходит какой-нибудь рабочий, решивший досконально изучить свое ремесло, и просит указать, где можно достать нужный учебник. Вот смотри: тот, что сейчас заходил, намеревается выступить за обедом, где соберутся все рабочие его цеха. Ему хочется рассказать им об истории возникновения рабочих группировок со времен старых корпораций ремесленников до нынешних профсоюзов, помянув по ходу дела и товарищества.

— Те самые, что были распространены во Франции? — спросил Мило.

— Да… В общем, ему нужно знать, как и когда корпорации превратились в профсоюзы. Я сказал ему, что книги по этому вопросу он отыщет в профсоюзной библиотеке.

— А ученики тоже могут вступать в профсоюз? — спросил Мило.

— Нет, но профсоюз заботится и о них. После переговоров с хозяевами мы установили права и обязанности учеников, а также и условия их обучения.

В тот момент мосье Бланше, молча слушавший объяснения папаши Даэна, вмешался в разговор:

— Совершенно верно, эти условия фиксируются в контракте и везде одинаковы. Ты здесь, Мило, только ученик-любитель, не больше, но если ты решишь посвятить себя типографскому делу, то твой отец и я должны будем подписать контракт, дающий тебе право на небольшой заработок и обязывающий тебя проработать в моей типографии четыре года…

И Мило вдруг огорчился, что он всего-навсего только «ученик-любитель». Ну, а о «небольшом заработке» он даже и не вспомнил.

ГЛАВА LXXIX

В конце июля в одно прекрасное воскресное утро Мило стоял на перроне вокзала и ждал поезда, на котором должен был приехать его отец.

Вполне понятно, что со времени захода «Выносливого» в Касабланку Луи Коттино регулярно переписывался с сыном и с мосье Бланше. Моряк знал, что в Руане Мило живется намного лучше, чем в любом другом месте. Кстати, Кассиньоль честно подтвердил тетушке Ирме, что, к великому его огорчению, «мальчики не поладили» и что Адриан несколько раз зло подшучивал над Мило. Фермер только упрекал Мило в его неожиданном отъезде, «этом необдуманном поступке», и переслал тетушке Ирме причитающиеся Мило пятьдесят франков.

Мило, узнав об этом через отца, написал Кассиньолю и постарался объяснить ему, что уехал он только из-за Адриана, но тем не менее сохраняет приятные воспоминания о Марсигане.

Поезд подкатил к перрону. Это был тот же самый экспресс, на котором приехал из Парижа Мило, ибо моряку, возвращавшемуся из Бордо, тоже пришлось проезжать через столицу.