Милочка

— Я встретила в саду какую-то женщину, она мне, бабуся, и сказала, что вы теперь в столовой, и указала мне на окно столовой… Ну, чтобы не обходить вокруг, я и влезла в окно… — объясняла Милочка. — Я дома часто в окно лазаю…

Бабушка молча посмотрела на Протасьевну и с укором покачала головой.

— Для меня ничего не значит влезть в окно… Я, бабуся, гимнастикой занимаюсь, — продолжала Милочка знакомить милую бабушку со всеми своими достоинствами и талантами. — Я в лодке плаваю со своею Лукрецией…

— Это что еще за Лукреция? — с недоумением прошептала бабушка, взглядывая на няню.

— А это, матушка-барыня, одна наша горничная девушка, Лукешка… Лукерья! — пояснила няня.

— Сама гребу… это ведь тоже — гимнастика! — продолжала Милочка. — Я по веревке лазаю, бабуся! Есть у меня гири, и я ими вот так размахиваю… так и так!..

В эту минуту в бабушкиной комнате что-то загремело и повалилось на пол.

— Это ничего, бабуся! Щеточка упала… — успокаивала Милочка.

— Господи помилуй! — вполголоса промолвила бабушка с сокрушенным видом и строго посмотрела на Протасьевну поверх очков. — Да что ж это такое? В цирк, в наездницы ее готовят, что ли? По веревкам лазает, гирями машет… Вот так барышня!

Бабушка начинала окончательно приходить в ужас за будущее своей внучки.

— А вы, бабуся, гимнастикой не занимаетесь? — вскрикнула Милочка из соседней комнаты.

— Нет, душечка! Мне гимнастика уж не по силам! — ответила ей Евдокия Александровна.

— Отчего «не по силам»? — возразила Милочка. — Ведь гимнастика бывает разная: для мальчиков и для девочек… Я думаю, есть гимнастика для молодых и для старых… Гимнастика ведь очень полезна для здоровья. Она, бабуся, знаете, укрепляет тело… Вот пощупайте-ка у меня руки! Я бы, бабуся право, советовала вам заняться гимнастикой…

— Благодарю за совет, дружочек! — с усмешкой сказала бабушка.

Слышно было, как Милочка расхохоталась — и в ту же минуту она появилась в столовой гладко причесанною, хотя и не совсем артистически.

— Бабуся! Мне ужасно есть хочется… — заявила она.

— Дуняша! Марфа! Эй! Кто тут? Давайте скорее барышне завтракать! — крикнула бабушка, стуча костылем, всегда находившимся у ее кресла.

И, надо признаться, такого роскошного завтрака, как в этот раз, давно уже не бывало в барском Ивановском доме.

Няня той порой была отпущена и пошла отдохнуть с дороги.

— Ах, бабуся! Какая у вас тут славная речка! Просто прелесть! — говорила Милочка, доедая сладкий пирожок и посматривая на сад, видневшийся в открытое окно. — Вода светлая, чистая… дно видно… все песочек, камешки блестят… маленькие рыбки так и мелькают… Это — пескари… У нас их тоже много… Я видела большого черного рака… пошла к нему, а он пятится… я только что хотела взять его, а он меня клешней за палец хвать!.. У-у, какой противный! Так он мне больно сделал… Я опять ужотко пойду на реку…

— Ах, Боже мой! Милочка… что за выражение — «ужотко»! — воскликнула бабушка.

— А это значит «ужо», «после», у нас так говорят! — пояснила Милочка.

— Мало ли что у вас говорят… Да! Вот еще хотела сказать тебе, душечка… — начала бабушка, собираясь толком поговорить с Милочкой. — Нельзя бегать одной купаться…

— Отчего «нельзя»? Можно! — спокойно возразила ей девочка.

— Нехорошо, милая… — продолжала бабушка. — А где ты купалась? В каком месте?

— А тамотко, — под ветлами…

Бабушка даже руками всплеснула.

— Ах, Боже мой! Милочка… Да разве можно так говорить… «Тамотко»! Что это за «тамотко»? — говорила старушка. — Нужно говорить «там»…

— Ну, хорошо, бабуся!.. «Там-там, там-там!» — запела Милочка и, поцеловав бабушку, побежала знакомиться с цветником и со всеми уголками обширного Ивановского сада.

По своей привычке рассуждать с самой собой, бабушка, оставшись одна, с чулком в руках, принялась шептать про себя:

«Вот так воспитание!.. Одна бегает купаться, в окна лазает… а говорит-то как! «Ужотко»… «тамотко»… Отличное воспитание, — нечего сказать!.. О, Боже, Боже мой! И что хотят сделать из этой несчастной девочки! Я уж, право, не понимаю… Нужно бы прибрать ее к рукам… Вот, если бы она пожила у меня с полгода или год, я бы забрала ее в ежовые рукавицы… Да!»

И бабушка внушительно покачала головой, смотря поверх очков в пустой угол и мысленно представляя себе, как она «прибирает» к рукам своевольную, необузданную девицу, пожаловавшую к ней в гости…

IV Ужасное происшествие, окончившееся, впрочем, очень приятно

На другой же день в барском Ивановском доме, по словам прислуги, «вышла большая неприятность».

Дело началось с самого, по-видимому, незначительного и невинного разговора.

— У вас в комнате, бабуся, ужасно спертый, тяжелый воздух… — говорила Милочка за утренним чаем. — Отчего у вас окна не выставлены?

— Давно уж, душечка, не выставляю… так уж привыкла… спокойнее! — ответила ей бабушка.