Читаем Милое моё Замоскворечье полностью

Замоскворечье тонет перед вами в зеленых садах… в нем улицы и переулки расходились так свободно, что явным образом они росли, а не делались… Вы, пожалуй, в них заблудитесь…».

Итак, погуляем и мы по Замоскворечью, пропев «Оду пешему ходу», по словам М. Цветаевой, познакомимся с архитектурными сокровищами, которые оно собирало веками.

Довольно интересен герб Заречья: широкая ярко-голубая волнообразная полоса символизирует Москву-реку, узкая полоса – Отводной канал.

Золотой цвет герба говорит о благополучии, богатстве этого уголка Москвы, зеленый – о его пышной и разнообразной растительности. На гербе крестообразно расположены: золотой бердыш – секира – основной вид вооружения стрельцов и Меркурьев жезл – символ торговли. Изображение на гербовой эмблеме атрибутов войны и мира означает, что Замоскворечье прославилось как в военное, так и в мирное время, когда замоскворецкое купечество вело здесь оживленную торговлю. Не случайно ныне в Замоскворечье находится Комитет по внешним экономическим связям и торговле Российской Федерации.

Но обратимся к истории Заречья.

Низменная равнина, расположенная на правом берегу Москвы-реки, названная Замоскворечьем или Заречьем, всегда была миром особым, не частью Москвы, а именно страной.

Первое летописное упоминание о Замоскворечье датировано 1365 г., но древние славянские поселения этих мест были известны уже в 11 веке. В 15 веке здесь появляются первые слободы, среди них – слободы стрельцов, охранявших подступы к Москве с юга. Тогда князь Василий III поселил в Замоскворечье своих телохранителей, главных стрелков, собиравших налог – «мыт» – и наблюдавших за приезжавшими в город. Большие улицы на ночь запирались рогатками, у которых ставили караул.

В 1550 г. царь Иван IV организовал русское войско стрельцов, живших вокруг Кремля и Китай-города, но большей частью в Замоскворечье, с этого времени именовавшемся Стрелецкой слободой.

Каждый стрелецкий полк имел свои цвета одежды и собственное расписное квадратное знамя. Главным оружием была пищаль, в ближнем бою применялись бердыш, копье, сабля. Полки располагали артиллерией на конной тяге, собственным оркестром из ударных и духовых инструментов.

Войско стрелецкое состояло из людей вольных, в стрельцы шли люди «не тяглые, не пашенные и не крепостные, которые были собою бодры и молоды и резвы». Это были сторожа, стоявшие в карауле в царском дворе, около казны, и сопровождавшие царя во время выездов на богомолье. «В случае пожара они должны были с топорами и ведрами, с трубами медными водопускными и с баграми выходить… на тушение пожара»[4], а в свободное от службы время стрельцы занимались ремеслами, торговлей, возделывали свои замоскворецкие огороды.

С 17 века в Заречье образуются и казачьи слободы, сохранившиеся в названиях Казачьих переулков. Казачья община поддерживала Иверскую церковь на Большой Ордынке, в которую казаки передали огромное серебряное паникадило, отобранное у французских шаромыжников в 1812 году.

В 18 веке реформы Петра I заметно изменили уклад Замоскворечья. Петр, подавив стрелецкий бунт, расформировал стрелецкое войско. Часть стрельцов была казнена, другая распределена по разным полкам новой Петровской армии. Земли стрельцов были отданы военным, мелким чиновникам, ремесленникам, купцам, скупавшим за бесценок стоявшие рядом дворы стрельцов, объединяя их в огромные усадьбы.

От Кремлевского холма через пологую равнину начиналось несколько дорог. Одной из них, скорее всего, в конце 15 века стала Большая улица – ныне Пятницкая. Она более древняя, чем Большая Полянка и Большая Ордынка. Улица начиналась у Балчуга и заканчивалась у Климентовского переулка, за которым в 16–17 веках простиралось «всполье» – поле.

На пересечении с Климентовским переулком находился Ленивый рынок, где шла бойкая торговля. Ленивыми называли те рынки, где товар продавался не в торговых рядах, а сразу с возов. А потому Большую улицу назвали позднее Ленивкой.

Название «Пятницкая» улица получила позднее по церкви народной святой Параскевы Пятницы, поставленной здесь в 16 веке и перестроенной на средства купцов Журавлевых в 1748 году.

Культ Параскевы Пятницы на Руси был широко распространен и соблюдался неукоснительно. К Параскеве обращались с особыми молитвами, ей служили молебны; в церковь приносили плоды садов и огородов, а также первинку льна – все это хранилось в доме до следующего года как святыня. На городских торжищах обязательно ставилась икона Параскевы Пятницы – покровительницы торговли.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кошачья голова
Кошачья голова

Новая книга Татьяны Мастрюковой — призера литературного конкурса «Новая книга», а также победителя I сезона литературной премии в сфере электронных и аудиокниг «Электронная буква» платформы «ЛитРес» в номинации «Крупная проза».Кого мы заклинаем, приговаривая знакомое с детства «Икота, икота, перейди на Федота»? Егор никогда об этом не задумывался, пока в его старшую сестру Алину не вселилась… икота. Как вселилась? А вы спросите у дохлой кошки на помойке — ей об этом кое-что известно. Ну а сестра теперь в любой момент может стать чужой и страшной, заглянуть в твои мысли и наслать тридцать три несчастья. Как же изгнать из Алины жуткую сущность? Егор, Алина и их мама отправляются к знахарке в деревню Никоноровку. Пока Алина избавляется от икотки, Егору и баек понарасскажут, и с местной нечистью познакомят… Только успевай делать ноги. Да поменьше оглядывайся назад, а то ведь догонят!

Татьяна Мастрюкова , Татьяна Олеговна Мастрюкова

Фантастика / Прочее / Мистика / Ужасы и мистика / Подростковая литература
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература / Классический детектив