Милорд и сэр

– Поесть, – распорядилась Клоти. – Что-нибудь не слишком тяжелое – кабанчика там или просто свинку… Но не моложе чем годовалую! А то и так бают, чтo, дескать, леди Клотильда Персивальская дитев жрет. Матери деток пугают – мол, придет страшная баронесса Клоти и съест тебя, если не будешь мамку слушаться…

– Как врут-то люди, – лицемерно посочувствовал Серега, садясь рядом, – про столь добрую и кроткую особу, которая и мухи не обидит!

– Зазря – не обижу, – наставительно подняла указательный палец Клотильда. А затем нацелила его на Серегу, – а за глупые речи – непременно. И к мясу чтоб мне было вино! Сэр Сериога, будь другом, распорядись уж в своем замке. Я ж теперь… в гостях у тебя вроде бы.

– Вина леди! – на пробу решил рявкнуть сэр Сериога. Слуги, невесть откуда понавылезшие и стоявшие до этого перед ними дружной кучкой с открытыми от любопытства ртами, тут же кинулись врассыпную. – А мне воды! И еды!

Стол мгновенно оказался заставлен едой. И кувшинами с вином. Пожилой слуга, кидая на Серегу возмущенные взгляды, на серебряном подносике принес и с дрожью водрузил на столешницу стакан с прозрачной ледяной водой. Прижал освободившийся поднос к себе и с ужасом посмотрел на Серегу.

– Что?! – несколько смущенно рыкнул сэр Сериога, которому стало уж как-то совсем не по себе от множества взглядов, обращенных на него. – Чего смотрим?

Слуга испарился. За него задумчиво ответила леди Клотильда:

– Считается, что благородным господам утолять жажду водой не положено… Сие по чину лишь простолюдинам. Да еще скотине.

– Благородство, – царственно ответствовал герцог Де Лабри, – должно содержаться не в том, что пьют. А в том, кто пьет.

– И то верно, твое сиясьтво. Хорошо говоришь… иногда. Вот бы тебе еще и драться так хорошо уметь, как ты говорить навострился.

Сбоку за накрытый стол садился оборотень.

– А, милорд в лисьей шкуре! – довольно дружелюбно промычала с набитым ртом леди Клотильда и помахала в воздухе костью с лохмами мяса, носившими на себе следы ее крепких зубов. – Как же, как же, присоединяйтесь. Что мне в вас нравится – так это то, что после каждого вашего спасения судьба нам непременно посылает добрый стол. Правда, не знаю, как завтра будет – сегодня вы почему-то в драку не полезли, берегли шкурку-то…

– Не знаю, будет ли нам завтра стол, коли сегодня он – под стол! – сымпровизировал в отместку разобиженный до глубины души Серега и взял с блюда здоровый ломоть окорока.

– Дурные стишки, – отреагировал оборотень, тоже как ни в чем не бывало берясь за копченую свинину. – Вижу, что с виршами дела у вас обстоят так же, как и с воинским искусством, – плохо. Очень плохо, А между тем сегодня ночью…

– А откуда оборотень знает, что должно быть… будет сегодня ночью? – негромко поинтересовался Серега и увел из-под носа у оборотня последний кусок хлеба. Впрочем, слуги тотчас же принесли новое блюдо, даже не блюдо – целый поднос с крупно нарезанными ломтями. – В застенке баронском его вроде бы с нами не было…

– Знал про все, когда вы и сами еще ничего не знали, – отрезал оборотень. – Каждый, кто бегает по лесным тропам то на двух, а то и на четырех лапах и думает при этом не как зверь, а как человек, знает о тех… НЕКИХ, кто поселился в замке. Бароны Квезак всегда боялись, что явится однажды кто-нибудь вроде вас и придется им отдавать землишки. Вот их последненький и озаботился о страже, и приветил откуда-то взявшихся этих тварей…

– Ну хорошо, – с полным ртом и едва не подавившись при этом, выговорил Серега, – раз уж вы у нас такой умный… кхе!… то, может, вы и о том знаете, что это, собственно, за твари такие и с чем их едят?

Оборотень вдумчиво жевал с полузакрытыми глазами, затем одобрительно облизнулся. И только потом плотоядно улыбнулся Сереге:

– Помилуйте! Откуда ж мне, простому лесному зверю… Однако добавлю – поэтому-то я и не полез в драку этой ночью, или, простите, то было уже утро? В любом случае нам с вами этой ночью снова не спать. А вот леди Клотильде можно будет и отдохнуть, она там будет не нужна. Совершенно ни к чему…

Леди Клотильда, слишком занятая едой, чтобы говорить, звучно откашлялась. С четкими вопросительными нотами.

– Да-да, понимаю, – сказал оборотень с легкой усмешкой. – Но в том-то и дело, дорогая, – не могу ничего сказать. Сие может изменить предначертание, а в моих интересах, а также в интересах многих других, чтобы оно сбылось. Сей славный юноша пойдет на бой один. Ну, не совсем один, в компании со мной, но я, согласитесь, не будучи не то что благороднорожденным – вовсе человеком не являясь, за еще одну боевую единицу считаться никак не могу.

– Знаете что, сударь, – с громким кашляющим звуком проглотив все, что было у нее во рту, сказала багрово-красная Клоти, – что-то я не пойму ваши заявления…

– Абсолво, – простенько сказал оборотень (и Серега подивился – слово прозвучало до удивления знакомо, что-то из молитв, католических, кажется, не православных… абсолво те – отпускаю тебе? – если только он ничего не перепутал). – Вспомните, баронесса, в сердце Исхода Злого Отсушенных земель была ли польза от вашего махания мечом?