Милосердие (СИ)

— А ты думала, будет иначе? После той сцены, что ты разыграла? — сказал Гарри, они так и стояли напротив друг друга. — Ни один секс в мире не стоит дружбы такой девушки, как Гермиона.

— Ты послушай себя. Ещё немного — и стихи начнёшь слагать, — рассмеялась она.

— Чжоу, очнись, мы друзья.

Гарри развернулся, но она схватила его за руку.

— Друзья? Не смеши меня. Рон уже пару недель глаз с неё не сводит, а ты…

— Что я? — он вырвал руку.

— Пялился на неё сегодня, — она подошла ближе и прошептала: — Ты ведь мог быть настойчивее, и я бы уже оказалась под тобой. И слюнями ты бы исходил от вида моих трусиков.

— Закрой рот. Просто закрой рот. — Мысль, что это заметил не только Рон, испугала Гарри. Как теперь в глаза подруге смотреть? — Не унижай себя этим. Я лучше пойду.

Но уйти Гарри не успел, а Чжоу Чанг уже понесло. Возможно, на фоне потери любимого она не отвечала за свои слова и действия, возможно, потом пожалела о сказанном. Но слово — не воробей…

— Ну и катись к своим друзьям. Только вот скажи мне, как вы делить-то вашу девственницу будете?

— Чжоу, остановись. Ты с ума сошла? — Гарри сжимал руки в кулаки, сдерживая гнев, который уже поглощал всё его существо.

— Мне просто интересно. Ты будешь трахать её по чётным, а Рон — по нечётным дням?

— Заткнись! Заткнись, я сказал! — орал Гарри.

Но та только рассмеялась.

— Нет-нет, это сложно. Лучше — все вместе. Груп…

Он очень хотел сдержаться или вспомнить про палочку, хоть что-нибудь, но рука оказалась быстрее. Удар по щеке — и Чжоу лежала на полу.

— И чем я заслужила это?! — закричала она, держась за щёку. — Тем, что наконец открыла тебе глаза?! Да пошёл ты, Гарри Поттер. Я с удовольствием понаблюдаю, как потом ты будешь страдать!

Чанг убежала, а Гарри всё ещё тяжело дышал. Он опустил лицо в ладони и присел на корточки, пытаясь понять, что вообще это было. Говорить такое о Гермионе… Как вообще язык повернулся? Мысль о подруге отрезвила Гарри, и он побежал в Больничное крыло.

Рон осторожно нёс Гермиону по лестницам, те же, как будто знали насколько ценна его ноша, перестали двигаться. Он старался не думать о том, что скрывается под юбкой или ещё дальше у подруги. Но мысли, слишком назойливые и неправильные, лезли в голову постоянно.

Во всём виноват Сириус Блэк, который обратил внимание Рона на ее привлекательность. Нет, виноват Виктор Крам, который и показал всем, какой Грейнджер может быть красивой. Но девушек-то много: вон Лаванда Браун глазки Рону строит, да и подружка Чжоу ему сегодня так сладко улыбалась. Но трудно думать о других, когда рядом с тобой такая девушка: добрая, заботливая, умная (иногда даже слишком), а главное, верная. Что бы они с Гарри ни вытворяли, она всё равно придет на помощь.

И как ей сказать о своих чувствах и желаниях? Она даже не знает, наверное, о таких низких понятиях, как влечение, возбуждение, секс. А после рассказа Гарри вообще от них шарахается. Тут ещё сам Гарри.

Сегодня Рон ясно увидел отражение своего возбуждения в его глазах, когда друг смотрел на Гермиону. Как соревноваться с Мальчиком-Который-Выжил? Когда, интересно, он понял?

— Гарри… — пробормотала та, о ком всё время думал Рон.

— Нет, это только я, — от досады он весь покраснел.

— Рон? Рон, что случилось?! Куда ты меня несёшь? — Гермиона начала активно елозить и вырываться. — Отпусти. Я сама могу идти.

— Точно? Тебя так нехило прибило к стене. Мы все очень испугались, — Рон отпустил ее и встал перед ней.

— А где Гарри и Чжоу? Надеюсь, ты не оставил их наедине? — она упёрла руки в бока и грозно посмотрела на друга.

— Ты была без сознания. Меня мало в тот момент волновала судьба этой китайской дуры.

— Рон! Как ты можешь?! Она же страдает!

— Она чуть не убила тебя! Не защищай её. И Гарри тебе так же скажет. Пойдём в Больничное крыло.

— Она же не специально. Сначала заберём Гарри. Он слишком вспыльчив, — Гермиона уже сделала шаг по направлению к Выручай-комнате, но Рон взял её за руку.

— А зачем ты всё время его обнимаешь? — спросил он. Ему нужно было знать, что именно она чувствует к Гарри.

— И что все так к этому привязались? — вздохнула Гермиона.

— Может, потому, что ты не обнимаешь меня? — он смотрел ей в глаза и сдерживал порыв прижать её к себе. Но если итогом этого разговора станут добровольные объятия с её стороны, то ему и места в команде по квиддичу не надо.

— Рон, единственный раз, когда я хотела тебя обнять, ты посмотрел на меня как на Арагога. А Гарри нужны эти объятия.

— Зачем? — не понял Рон.

— Как ты не понимаешь? — закатила глаза Гермиона. — У него нет семьи, никто никогда не прижимал его к себе по-матерински. Это терапия, сдерживающая его вспыльчивость. Пойдём, а? Я волнуюсь за Чжоу.

— Да, только… — Рон всё ещё держал её руку. — Можно мне тоже эту твою… терапию?

— Зачем тебе?

— Может, я лучше учиться стану? — И Рон решил, что действительно постарается.

— Рон, глупый, конечно, можно, — мягко сказала Гермиона и прижалась к Рону, не замечая его покрасневшего от смущения лица. Зато другое лицо, в очках, она увидела очень отчётливо.