Милосердные

Кристин переходит на норвежский язык, ее акцент становится заметнее. Урса мысленно вздыхает с облегчением, что ей не придется говорить на датском, который она знает плохо, только из коротких бесед с папиным клерком.

– Я очень рада видеть вас у себя. Многие комиссары несут еще и церковную службу и не торопятся брать себе жен, либо они слишком старые, либо живут далеко.

Кристин усаживает Урсу на скамью у очага. Одна из кухарок подает им чай и – у Урсы тихонько урчит в животе – тарелку с круглым румяным печеньем.

– Если вы не возражаете, я это сниму, – говорит Кристин, снимая чепец. Ее волосы собраны на затылке в аккуратный узел. – Я ношу его только в верхних покоях. Мы уже начали обустраивать замок, но здесь пока все равно мрачновато, вы не находите?

Урса решает, что лучше не говорить правду.

– Тут очень уютно, госпожа Каннингем.

Кристин машет рукой, изображая шутливую снисходительность.

– Пожалуйста, называйте меня Кристин. – Она пододвигает тарелку поближе к Урсе. – Угощайтесь имбирным печеньем. Да, я знаю, его пекут на Рождество, но здесь такие холода, что Рождество можно справлять даже летом. Это мое любимое лакомство, а у Джона немалый запас имбиря. От знакомых купцов из Бергена. – При упоминании о родном городе у Урсы сжимается сердце. – Хотя любые запасы рано или поздно подходят к концу. Вы привезли с собой пряности? Нет? Очень жаль. – Она тоже берет печенье и критически рассматривает со всех сторон. – Слегка подгорело. Фанне, впредь надо быть повнимательнее.

Но Урса чувствует вкус имбиря, чувствует терпкую сладость на языке, и даже чуть горьковатое послевкусие не портит ей удовольствия.

– Расскажите-ка мне о себе. И о муже, конечно. Красавец-мужчина, как многие шотландцы, пусть и слегка… – Кристин морщит нос и издает тоненький, звонкий смешок. От этого смеха у Урсы сводит зубы. – Вы такая красавица! Где он вас нашел?

– В Бергене.

– Да, в Бергене, я знаю. Но где именно? Как?

Урса рассказывает об их первой встрече.

– Он вам рассказывал, как устроена здешняя жизнь на севере? – продолжает расспросы Кристин.

Урса качает головой.

– Мне кажется, он сам почти ничего не знал.

Кристин вздыхает. Вздох получается театральный, как у Агнете, когда она падает на постель, прижимая ладонь ко лбу.

– А ведь я не раз говорила Джону, чтобы он предупреждал всех заранее. Но он старый моряк, он к такому привычен. Вы слышали о Шпицбергене? Впрочем, это неважно. Даже если и слышали, он все равно вам расскажет за ужином.

Ее темные глаза блестят, но в них нет злости. Странно встретить такую женщину в столь суровом месте. Она милая, чуточку взбалмошная, и в то же время благоразумная и проницательная. Как раз такая женщина могла бы быть гостьей на званом обеде в их доме в Бергене, могла бы стать близкой подругой мамы.

– И Джон, на минуточку, фаворит короля. Если король отправляет в такие места фаворитов, даже страшно представить, куда он отправит врагов!

Урса замечает, как переглядываются служанки. Они явно не одобряют таких речей.

– Давно вы приехали в Вардёхюс? – спрашивает она, чуть осмелев в этой теплой уютной кухне, где нет мужчин. Во рту по-прежнему сладко после съеденного печенья. – Мы не видели, как вы прибыли в замок.

– Мы приехали две недели назад, – говорит Кристин. – Вы удивлены?

Урса надеется, что ее муж не узнает, что между прибытием губернатора и приглашением в замок прошло столько времени.

– Удивлена только тому, что дом так хорошо обустроен.

– Замок, – поправляет ее Кристин, даже чуть резковато. – Так его называет король. Крепость Вардёхюс. – Она смотрит куда-то вдаль. «Она какая-то странная», – думает Урса. В ее радушной веселости есть что-то слишком уж нарочитое, и глаза у нее чересчур ярко блестят. – Мы венчались в Копенгагене. Капитан корабля! Я думала…

Урса все понимает. Она тоже думала, что все будет иначе. Ей хочется протянуть руки к Кристин, как та протянула к ней руки в гостиной. Сверху доносятся звуки мужских голосов, и Кристин легонько дергает головой, словно очнувшись от грез.

– Уже скоро ужин. – Она встает, расправляет темные юбки. – Мне нужно кое-что спросить у Джона.

Они поднимаются по лесенке, и Урса видит, что входная дверь уже закрыта. В коридоре стоят ее муж и какой-то мужчина. Видимо, это и есть губернатор. Он лет на десять старше Авессалома, с обветренным, как у капитана Лейфссона, лицом и густой бородой. Увидев Урсу, он расплывается в широкой улыбке.

– Вы, должно быть, Урсула. – Он говорит по-норвежски вообще без акцента. Авессалом не смотрит на женщин, он смотрит на губернатора. Смотрит очень внимательно. Урса предполагает, что муж не знает о двухнедельной задержке с приглашением в замок. – Очень рад познакомиться. – Губернатор переходит на английский: – Скажите мне, вы поете?

– Пою?

Авессалом издает глуповатый смешок. Это так на него непохоже, что Урса даже немного теряется и изумленно глядит на мужа. Но он по-прежнему смотрит на губернатора, который по-свойски хлопает его по плечу.