Милость Императора (Emperor's Mercy)

– Сэр, капитан Прадал, офицер связи штаба Верховного Командования, – представился Прадал, четко отсалютовав.

Майор не отрывал взгляда от вокс-станции. Он махнул рукой  в некоем отдаленном подобии салюта, хотя это было больше похоже на жест, которым отгоняют мух, и затянулся сигаретой.

– Генерал-майор Кабалес уже предупредил о вашем прибытии. Вы и инквизитор. Что вам здесь надо?

Арвуст говорил даже не глядя на них.

– Помочь командованию на этом участке фронта. Судя по тому, что мы слышали, потери офицерского состава очень велики, – сказал капитан Прадал.

Майор пожал плечами.

– Ну, добро пожаловать.

Росс шагнул вперед.

– Давайте сразу к делу, майор. Этот участок фронта медленно умирает. Я никогда не видел гвардейцев в таком скверном состоянии. Я не хочу наступать вам на пятки. Или вы поможете нам восстановить положение, или – можете уйти.

Удивленный прямотой Росса, майор Арвуст стряхнул пепел с сигареты, повернулся и посмотрел на инквизитора долгим оценивающим взглядом. Росс понял, что майор отличный офицер; хороший штурман на погибающем корабле.

– Я пытался. Штаб приказывает нам держать оборону и не двигаться с места. Мои руки связаны, – устало сказал майор.

Росс присел рядом с Арвустом и просмотрел заметки офицера и тактические карты.

– А мои руки не связаны. У меня есть полномочия командовать этим участком обороны так, как мысочтем необходимым. Если, конечно, вы пожелаете оказать мне содействие.

– Посмотрим, – по угрюмому лицу майора скользнула искренняя улыбка. – Если вы решили делать то, что решили, полагаю, у вас есть какой-то план.

– Давайте посмотрим, что мы тут можем придумать, – сказал Росс, указывая на карту.

ПОМЕСТЬЕ Голиаса представляло собой четырехэтажную виллу, окрашенную в серовато-розовый цвет. Это была вилла типично холпешского дизайна, в высоту больше, чем в ширину, и абсолютно асимметричная. Она возвышалась над галереей с длинной спиральной лестницей, которая спускалась на пятьдесят метров вниз, в коммерческий район. Подъем в шестьсот с лишним ступеней был нелегким, и Мадлен пришлось прикладывать носовой платок к лицу, чтобы от пота не расплылась косметика. Расположенное так высоко на самых высоких уровнях Мантиллы, поместье Голиаса, окутанное атмосферой древности и высокомерия, несомненно, выглядело весьма впечатляюще.

– Это место просто чудесно! – воскликнула Селемина, поднимаясь по ступенькам. Она была одета в платье из льняной ткани кремового цвета и шарф с капюшоном из мягкой шерсти – Мадлен лично подобрала ей эту одежду. Селемина весело закружилась, длинные концы ее шарфа взвились в воздух. Трудный подъем, казалось, совсем не беспокоил ее.

Но он беспокоил Мадлен. Ступени были узкие, из неровного, истершегося за столетия камня, они уходили по спирали вниз, на головокружительную глубину. В туфлях на высоких каблуках она двигалась осторожно, ненадолго останавливаясь на каждой ступеньке. Как и Селемина, Мадлен нарядилась по такому случаю в платье-рубашку.

– Этот Хайэм Голиас, что он за тип? – спросил Селемина.

– Он здесь не самая важная фигура. Видите эти лавки и мастерские в торговом районе? Ему принадлежат лишь немногие из них.

– Угу. А как вы с ним познакомились?

– Ну… была история, – сказала Мадлен, не входя в подробности. Это была не ее вина, что ей пришлось два раза иметь дело с господином Голиасом, от него исходило столь высокомерное, холодное обаяние, что она не могла устоять. Пусть лучше Селемина сама с ним познакомится.

– И как действует эта сеть?

– Ну, торговлей артефактами занимаются энтузиасты. Историки, инвесторы, коллекционеры…

– Культисты? – добавила Селемина.

– Подозреваю, что да, если продается интересующая их вещь. Но все делается секретно – никто не задает вопросов и не отвечает на них. Весь этот бизнес основан на слове и репутации. Если ты не ведешь дела чисто, никто не будет сотрудничать с тобой.

– И что это значит? – спросила Селемина, преодолев три или четыре ступеньки одним прыжком.

– Тогда ты потеряешь свою сеть. Поставщиков, контрабандистов, посредников, клиентов. Там все тайно связаны. Это сообщество не пускает к себе нежелательных личностей.

– Кого вы имеете в виду под нежелательными личностями? – спросила Селемина, хотя уже знала ответ.

– Инквизицию, конечно, – засмеялась Мадлен.

ПРАЗДНОВАНИЕ уже началось к тому времени, как они добрались до виллы. Или, возможно, это еще не кончились празднества предыдущей ночи. Так или иначе, гости Голиаса уже гуляли по роскошному залу. У многих были вялые потные лица наркоманов, остальные были заметно пьяны. Они бродили почти раздетые, забывшись в беспамятстве потакания своим порокам.