Милые Крошки

— Откуда вы знаете?

— Вы сами сказали.

Но мысли Смертельного Эрика были уже далеко. Он распахнул дверь, прошёл по мраморному полу холла в комнату с толстым кроваво-красным ковром и оттуда, спустившись на одну ступеньку, в Каминную Комнату для Бесед, где беседы вести было невозможно, потому что телевизор работал на предельной громкости.

— Они были здесь! — прокричал Смертельный Эрик.

— Кто?

— Дети.

— Вы про тех, которые на диване?

— Да. — На лице у Смертельного Эрика появилась смутная улыбка облегчения.

Маргаритка нашла пульт и выключила телевизор. Оба ребёнка обернулись и стали кричать, чтобы она включила его обратно.

— МОЛЧАТЬ! — рявкнула Маргаритка.

Дети раскрыли свои маленькие ротики и выпучили маленькие глазики. Никто никогда с ними так не разговаривал.

— Ваш бедный папочка потерял вас, — сказала Маргаритка.

Далеко на верхнем этаже раздавались какие-то таинственные стуки: то Пит Фраер искал часть Королевского Михаила.

— Конечно, потерял, — сказал старший ребёнок, маленький свирепого вида толстяк, курносый и косоглазый, — он забыл посмотреть.

— Куда посмотреть?

— Налево.

— Вы что, были слева? — удивился Смертельный Эрик. — Обычно вы сидите справа.

— Не в этот раз, — сказал толстяк. — Глупый старый хиппи. — Высунув язык, он стал бренчать на воображаемой электрогитаре.

— Всё оттого, что воспитывался на гастролях, — устало покачав головой, сказал большой Смертельный Эрик.

— Где же их мать, скажите ради бога?

— В Калифорнии. А может, в Риме. Кто её знает?

— Боже мой, — сказала Маргаритка.

Шум наверху продолжался. А ещё к нему прибавился новый шум: сильный, механический, снаружи.

— Так, дети. Сейчас няня сделает вам вкусный заварной крем, а потом в постель и без разго…

Шум снаружи стал таким сильным, что Маргаритка не смогла закончить фразу. И заново начать не смогла, потому что в эту самую секунду стена вспучилась, рухнула, и в Каминную Комнату для Бесед въехал бульдозер. Он остановился, рыча и содрогаясь.

— Ни хрена себе, — сказал Смертельный Эрик.

— Боже мой! — сказала Маргаритка.

В дверях появилась голова няни Пита.

— Линяем! — сказал он.

Вмиг комната наполнилась пылью, обломками и шумом. И строителями: десятками строителей. Маргаритка схватила в обе руки по ребёнку и через пролом в стене дернула в темноту.

— Сюда! — крикнул няня Пит.

Ночной двор, казалось, был забит машинами. Маргаритка начала задавать первый из шестидесяти вопросов, теснившихся в её голове, но помешала одышка, и вдобавок все её силы уходили на то, чтобы удерживать липкие ручонки детей. Дети норовили вырваться, и она держала их мёртвой хваткой.

— Давай! — крикнул няня Пит.

— Идём, идём! — откликнулась она, волоча своих маленьких подопечных во тьму, оглашаемую рёвом машин.

— А-ах! — вскрикнул Смертельный Эрик, судя по всему, ломившийся сквозь рододендроны. Раздался стук тела, ударившегося о дерево, и Эрик произнес: — Извини, мэн.

Сзади послышался громкий треск, и оглушительное ДЗЫНЬ!

— Моя коллекция гитар! — вскричал Смертельный Эрик.

БУМ — ещё один удар о дерево.

— Извини, мэн, — сказал Смертельный Эрик.

Потом что-то заблестело в свете уличных фонарей, запахло горелой касторкой — перед ними стоял «ягуар».

— Лезьте! — крикнул Пит.

Они влезли. Взвизгнув шинами, «ягуар» сорвался с места. Что-то огромное и белое замаячило в свете фар: что-то большое, как трейлер, больше трейлера.

— Проклятый Белый Фургон, — сказал Пит.

И в самом деле, это был белый фургон. Огромный белый фургон — двери нараспашку, пандус спущен, капот поднят, к нему приставлены две лесенки.

— Он сломался! — крикнула Маргаритка.

— Похоже на то, — сказал Пит. — Ну, Смертельный, куда теперь?

— Они снесли дом, — сказала ошеломлённая Маргаритка.

— У нас ещё много, — сказал Смертельный Эрик.

— До фига, — сказали дети.

Няни отвезли Эрика с детьми в центр города, где у них был пентхаус, а сами вернулись на «Клептоман».

— Взял? — спросила Маргаритка, когда их поднимали на палубу.

— Камушки, — ответил Пит. — Красивую маленькую мандолину, запонки, носовые кольца..

— Ногу взял?

Короткое, но многозначительное молчание.

— Ногу — нет, — сказал няня Пит.

— Значит, взяли эти, из белого фургона…

Пит вздохнул.

— Похоже на то.

— Но это ещё не катастрофа, — сказала Маргаритка.

— Это ты так думаешь, — сказал Пит.

Наступило молчание, долгое-предолгое. Наконец Маргаритка сказала:

— А что это за Королевский Михаил?

— Ценный медведь.

Старая песня…

* * *

Примула занималась увлекательнейшими Кулинарными Исследованиями на кухне. Вторую половину дня она провела в обществе добрейшей дамы по имени София Спёрла, совершенствуя рецепт Сонного Теста. София смешивала в огромной миске успокоительную голубую смесь и безостановочно болтала за работой. Она вообще была большая болтунья.

— Да, дорогая, — говорила она, хлопая огромными ресницами. — Я была куртизанкой и мойщицей.

— У папы и мамы-секретарши тоже была мойщица, всё время мыла окна, — отвечала Примула. — Как думаете, голубой цвет подходит?