Милые обманщицы. Соучастницы

Во время заплыва Эмили пыталась освободиться от всяких мыслей – Рэймонд сказал, что это придает ускорения. Но открытка из почтового ящика Эли занозой сидела в голове. Кто ее прислал? Видел ли кто-то, что они сделали на Ямайке? Вряд ли. Никаких свидетелей и быть не могло. Ни целующихся парочек на пляже, ни лиц, выглядывающих из окон, ни уборщиков возле бассейна. Либо «Э» ткнул пальцем в небо – либо это тот, кого Эмили боялась больше всего на свете.

Эмили коснулась стенки, финишируя и тяжело переводя дух.

– Хорошее время, Эмили, – произнес с бортика Рэймонд. – Приятно снова видеть тебя на воде.

– Спасибо. – Эмили протерла глаза и оглядела крытый плавательный бассейн. Он тоже совсем не изменился с тех пор, как Эмили прописалась здесь в шестилетнем возрасте. Все те же ярко-желтые трибуны в углу, масштабное панно с изображением ватерполистов. Мотивационные слоганы на стенах, золотые таблички рекордов в коридоре прямо за распашными дверями. Маленькая Эмили с восхищением и любопытством разглядывала эти памятные таблички, надеясь когда-нибудь превзойти один из рекордов. В прошлом году она побила целых три. В этом сезоне ей ничего не светило.

Резко и коротко чирикнул свисток Рэймонда, и Эмили оттолкнулась от стенки для второй стометровки. С каждым заплывом руки Эмили наливались силой, повороты становились все увереннее, и результаты медленно, но верно улучшались. Когда тренировка закончилась, Эмили заметила, что ее снимают на видеокамеру с трибун. Мужчина опустил камеру и встретился с ней глазами. Она узнала мистера Роланда.

Быстрым шагом он подошел к бортику.

– Привет, Эмили. Есть минутка?

Кто-то из ребят сделал кувырок в воде на соседней дорожке, взметая фонтан брызг. Эмили пожала плечами и выбралась из бассейна. Она чувствовала себя голой в облегающем купальнике, с обнаженными руками и ногами, особенно рядом с мистером Роландом в сером шерстяном костюме «с иголочки» и черных мокасинах. И она до сих пор не могла отмахнуться от воспоминаний о прошлом вечере. Он действительно хотел коснуться ее бедра, или это произошло случайно?

Мистер Роланд присел на край скамейки. Эмили схватила полотенце и села чуть поодаль.

– Я отправил твои результаты рекрутеру и тренеру УСК. Его зовут Марк Лоури. Он попросил меня заехать и посмотреть, как ты тренируешься. Надеюсь, его удовлетворит мой видеоотчет. – Он поднял камеру и смущенно улыбнулся.

– Ну, это нормально. – Эмили прижала руки к груди, пытаясь прикрыться.

– У тебя действительно очень красивые формы. – Мистер Роланд посмотрел стоп-кадр на видеокамере. – Лоури на самом деле впечатлен и твоими достижениями. Но он удивляется, почему они прошлогодние, а не нынешние.

– Мне пришлось взять тайм-аут прошлым летом и этой осенью, – неловко объяснила Эмили. – И я не могла принимать участие в соревнованиях в составе школьной команды.

На лбу мистера Роланда залегла морщинка.

– Почему?

Эмили отвернулась.

– Так… личные мотивы.

– Я не хочу показаться назойливым, но рекрутер наверняка спросит об этом, – слегка поднажал мистер Роланд.

Эмили затеребила выбившуюся из полотенца петлю. Это началось на юниорском национальном чемпионате, в котором она участвовала в прошлом году, перед отъездом на Ямайку. Еще тогда она почувствовала, что с ней что-то не так. Ее знобило в раздевалке, потом она едва не отключилась в складном кресле, пока ожидала своей очереди. Она показала вполне приличный результат, не дотянув всего одну или две десятых секунды до своего личного рекорда, но после заплыва чувствовала себя измученной, как будто ее руки и ноги набили песком. В тот вечер она вернулась домой и проспала пятнадцать часов кряду.

Шло время, а ей становилось все хуже. Когда она сказала матери, что летом собирается отдохнуть от плавания и поехать на стажировку в Филадельфию, миссис Филдс посмотрела на нее так, словно у нее прорезалось несколько лишних глаз. Но Эмили разыграла карту Эли – сказала, что ей необходимо вырваться из Роузвуда, где случилось слишком много трагедий, – и мама смягчилась. Эмили поселилась с сестрой, Кэролайн, которая занималась на летних курсах при Пенсильванском университете, чтобы осенью приступить к учебе в Стэнфорде. Она доверила Кэролайн свой секрет, и та, как ни странно, его хранила. Хотя и не одобряла поступок сестры.

Когда Эмили вернулась к началу учебного года и сообщила маме, что больше не хочет выступать за школьную команду, миссис Филдс пришла в ярость. Она предложила дочери сходить к спортивному психологу, но Эмили твердо стояла на своем: в этом сезоне она плавать не будет.

– Ты должна перешагнуть через эту историю с Элисон, – настаивала миссис Филдс.

– Элисон здесь ни при чем, – ответила Эмили со слезами на глазах.

– Тогда в чем дело? – не унималась миссис Филдс.

Но Эмили не могла ей открыться. Если бы она это сделала, мать больше никогда бы не стала с ней разговаривать.

Мистер Роланд обхватил руками колено, терпеливо ожидая ответа Эмили.

Эмили откашлялась.