Милые женушки

– Флоренс, – сказала она, – позвони миссис Мичем. – Кэролайн скажет, что ей нужно делать.

– Миссис Мичем – ваш адвокат? – спросил детектив, пока Флоренс не было.

– Мне не нужен адвокат, – ответила Лорен. – Я не убивала Винсента.

– Но Кэролайн Мичем – ваша подруга?

– Конечно. Да. Конечно.

– Миссис Мичем когда-нибудь называла вам имя киллера?

Вместо того чтобы поддаться страху, который сотрясал ее тело, и задрожать, Лорен засмеялась:

– Кого?

– Киллера. Знаете, это такой человек, которому платят за то, чтобы он убил другого человека.

– Я знаю, кто такой киллер, детектив. Нет, Кэролайн не называла мне никаких имен. Потому что мне киллер ни к чему, и я сомневаюсь, что он нужен ей, если честно. Миссис Мичем решилась бы на убийство не больше, чем я. – И снова слова Лорен звучали с поразительным спокойствием, силой, убеждением.

– А у миссис Мичем тоже был роман с Делано?

Она замолчала.

Она помолчала еще.

Лорен попыталась переварить его слова, но они извергались обратно.

Кэролайн?

И Винсент?

Флоренс спасла этот день или по крайней мере несколько секунд, когда вернулась в холл.

– Миссис Мичем сейчас нет, – объявила она.

Детектив кивнул.

– Пройдемте с нами, – непринужденно сказал он Лорен. – Или, может быть, нам лучше подождать возвращения вашего мужа?

В этот момент появилась Дори, босая и в халате, с маленьким Лайамом, сосущим грудь.

– Я пойду с тобой, – заявила Дори, и Лорен не стала ее останавливать, потому что вся эта пытка стала слишком невыносимой, чтобы терпеть ее одной.

– Да, это правда. – Лорен сидела на холодном пластиковом стуле в комнате для допросов, которая на самом деле была столовой, потому что полиции Нью-Фоллса приходилось допрашивать кого-нибудь не слишком часто.

Дори позволили сесть в дальнем конце комнаты рядом с автоматами для продажи напитков. Она даже не моргнула, услышав признание Лорен.

– Это было несколько месяцев назад, – продолжила Лорен, ее голос теперь был слаб, как и она сама. – Потом он стал встречаться с Иоландой. – Она коснулась стола «Формика», но потом убрала пальцы. Наверное, от преступников остались какие-нибудь микробы.

– Разрыв вас огорчил?

– Он произошел по моей инициативе. – Не было нужды говорить, что он стал встречаться с Иоландой прежде, чем бросил ее.

– Почему?

– Это было аморально, детектив. Я замужняя женщина. Он тоже был женат.

– На первой миссис Делано.

– Китти, – сказала она. – Да. – Она сидела и терпела еще один невыносимый момент, предвидя следующий вопрос: «И Китти была вашей подругой?»

Вместо этого он покашлял и спросил:

– Что вам известно об отношениях миссис Мичем и Винсента Делано?

Лорен с усилием выжала из себя улыбку.

– Я не знала, что они у них были.

– Она никогда не упоминала, что хотела бы видеть его мертвым?

– Нет. Она считала его жалким, хотя я не знаю почему. – Но если Кэролайн спала с Винсентом, то она тоже заслужила часть этой пытки.

– А кто-нибудь еще? Кто-нибудь из ваших знакомых не вел себя странно с момента убийства?

Лорен заерзала, стараясь устроиться поудобнее. Но холодный пластиковый стул теперь стал отдавать ледяной неприязнью. Почему ее выделили только потому, что она любила?

– То, что считается странным в других местах, здесь зачастую считается нормой.

Полицейский не ответил.

– Возьмем вчерашнюю ночь, – продолжила Лорен. – Бриджет Хэйнз разъезжала на серебристом «мерседесе» своего мужа. Была почти что полночь. Я позвонила, чтобы спросить, все ли у них в порядке. Рэндалл солгал и сказал, что да. Вам это не кажется странным?

Детектив не ответил, но просто сказал:

– Вы можете идти пока что. – Он подошел к другому полицейскому, который встал, провезя металлическими ножками стула по полу, а затем проводил дам из комнаты.

– Дори, – сказала Лорен по дороге домой, куда они отправились вместе, потому что Дори с малышом, видимо, теперь жили там без Джеффри, – я надеюсь, ты простишь меня.

– Прощу тебя? За что? За то, что ты немного развлеклась? Ведь тебе было хорошо с Винсентом?

Лорен изобразила полуулыбку, но приберегла для себя непристойные детали их страсти.

– Теперь мне придется все рассказать твоему отцу. На случай если все обнаружится.

Дори переложила Лайама к другой груди, и Лорен почувствовала резкий приступ зависти к любви матери и ребенка, за отсутствие которой ее упрекал Боб.

– А можно мне присутствовать при вашем разговоре? – спросила Дори. – Пожалуйста, можно, я посмотрю, как мой отец терпит фиаско?

Лорен отказалась, сказала, что так нехорошо. Но в душе она чувствовала признательность, радость оттого, что хотя бы один человек находится на ее стороне.

После химиотерапии Бриджет добралась до дома незамеченной. Она была истощена стрессом, беспокойством, бессонной ночью, обязанная всем этим человеку, которого любила когда-то.

Она была так измучена, что, взойдя по ступеням, ведущим к спальне, легла на плетеную лежанку на задней площадке, так и оставшись в пальто, как была. В следующий момент она ощутила, как Рэндалл трясет ее за плечо.

– Бриджет?