Милый друг (BEL AMI)

The carriage was now passing along the lake, on which the sky seemed to have scattered its stars.	Теперь экипаж ехал вдоль озера, в котором небо словно перебирало зерна своих звезд.
Two swans, vaguely outlined, were swimming slowly, scarcely visible in the shadow.	По воде неторопливо и плавно скользили два лебедя, чуть заметные, почти неразличимые в темноте.
George called out to the driver:	Жорж крикнул извозчику:
"Turn back!" and the carriage returned, meeting the others going at a walk, with their lanterns gleaming like eyes in the night.	"Назад!" - и фиакр повернул навстречу другим медленно двигавшимся экипажам, огромные фонари которых сверкали во мраке леса, точно глаза.
What a strange manner in which she had said it.	"Каким странным голосом она это проговорила!
Was it a confession? Du Roy kept asking himself.	Что это, признание?" - спрашивал себя Дю Руа.
And the almost certainty that she had deceived her first husband now drove him wild with rage.	И эта почти полная уверенность в том, что она изменяла своему первому мужу, доводила его сейчас до исступления.
He longed to beat her, to strangle her, to tear her hair out.	Ему хотелось избить ее, сдавить ей горло, рвать ей волосы.
Oh, if she had only replied:	О, скажи она ему:
"But darling, if I had deceived him, it would have been with yourself," how he would have kissed, clasped, worshiped her.	"Нет, дорогой, если б я изменила Шарлю, то только с тобой", - он заласкал бы ее, он стал бы ее боготворить!
He sat still, his arms crossed, his eyes turned skyward, his mind too agitated to think as yet.	Дю Руа сидел неподвижно, скрестив руки и глядя в небо: он был слишком взволнован для того, чтобы вновь предаться размышлениям.
He only felt within him the rancor fermenting and the anger swelling which lurk at the heart of all mankind in presence of the caprices of feminine desire.	Он чувствовал лишь, как в нем шевелится злоба и пухнет гнев - тот самый гнев, что зреет в каждом самце, озадаченном прихотями женского вкуса.
He felt for the first time that vague anguish of the husband who suspects.	Впервые ощущал он безотчетную тревогу мужа, в сердце которого закралось сомнение.
He was jealous at last, jealous on behalf of the dead, jealous on Forestier's account, jealous in a strange and poignant fashion, into which there suddenly entered a hatred of Madeleine.	В сущности, он ревновал за мертвеца, ревновал за Форестье, ревновал необычайной и мучительной ревностью, к которой внезапно примешалась ненависть к Мадлене.
Since she had deceived the other, how could he have confidence in her himself?	Раз она изменяла Шарлю, то как мог доверять ей он, Дю Руа?
Then by degrees his mind became calmer, and bearing up against his pain, he thought:	Однако мало-помалу ему удалось привести свои мысли в порядок, и, силясь подавить душевную боль, он подумал:
"All women are prostitutes. We must make use of them, and not give them anything of ourselves."	"Все женщины - потаскушки, надо пользоваться их услугами, но нельзя тратить на них душевные силы".
The bitterness in his heart rose to his lips in words of contempt and disgust.	Г орькое чувство подсказывало ему обидные, оскорбительные слова.
He repeated to himself:	Но он все же не давал им срываться с языка.