Минас (СИ)

Слова постороннего, будь он хоть трижды старпом и четырежды сахаалов советник, не имели значения, но Корракс не был ни дураком, ни слепым. Чтимый Зо Сахаал ценил дисциплину и не стеснял сержантов в средствах, но по-настоящему довольным он выглядел, когда у сопляков появлялся дурной личиночий взгляд, когда они делали всякое такое, от чего рядовых следовало бы отвадить жестоко и навсегда.

Корракс научился балансировать на грани между попустительством и правильной муштрой, только вот эта грань вечно вихляла, как пьяная девка задом. Кивнёт ли легионер одобрительно, слушая отчёт о принятых дисциплинарных мерах, или получится, как с Минасом недавно – этого Корракс не мог угадать никогда. А сам досточтимый Сахаал не спешил давать внятные пояснения, и множил исключения вместо того, чтобы один раз уточнить правила. Приходилось ориентироваться на собственные наблюдения и на слова советника Лема.

Лем никогда ни о чем не просил, и тем более – не пытался указывать.

Он связался с сержантом через полчаса после сигнала о пробуждении Алькова, и это не было такой уж неожиданностью. Лем просто проинформировал, что жена Корракса, как и братья Зоила, и родители Илинго, и беременная подруга Руриска, находятся в гостевых комнатах заповедника. Там, где защитные руны даже лучше, чем на стенах тренировочного зала.

Лем никогда ни о чем не просил. Корракс никогда ничего ему не обещал.

Но сегодня ухмылка Маркуса останется безнаказанной, и Минас может посреди ночи уйти в тренировочный зал, если ему понадобится. Общие требования к этим двоим сержанты вспомнят только завтра утром.

Полуголый Минас склонился над дырой слива. Его рвало желчью, и казалось, спазмы никогда не кончатся. Невероятным усилием он разогнулся, чтобы поймать ртом немного воды из слабо капающего над ним душа. Так стало полегче. Мальчик осел на пол, измученно мотая головой.

- Ты загнёшься, малёк, – в этих словах не было злости. Маркус стоял под потоком воды прямо в одежде, его по-прежнему шатало, но шальная улыбка обтекла с лица грязно–бурыми разводами. Маркусу тоже было плохо, только вместо желчи из него лезли слова. – Я вас таких видел уже. Говна не жравших. Дохнете вы быстро.

Минас по стеночке поднялся на ноги, откинулся на неё спиной, чтобы видеть собеседника. И ответил так же беззлобно:

- Возможно, ты прав. Особенно, если сам и поможешь.

- Да сдался ты мне...

Маркус демонстративно отвернулся и начал, матерясь и чуть не падая, обдирать с себя мокрые тряпки. Через некоторое время Минас последовал его примеру, а затем выкрутил напор на максимум и запрокинул голову, подставляя лицо под тяжёлый, слегка пахнущий химией водопад. Вынырнув, как раз успел увидеть, как Маркус с силой прикладывается затылком о стену. Простояв так немного, старший парень нетвёрдо шагнул к душу и тоже поднял лицо навстречу воде.

- А ты? – спросил Минас.

Маркус высунулся из потока и энергично встряхнул головой.

- Чо те?

- Ты сам не загнёшься?

- Я-то? – ощерился Маркус. – Хер ли мне сделается? Мы, крысы, – народ живучий. Потому что не гордые и жрём всё, что дадут. Хоть говно, хоть человечину.

Минас фыркнул. Конечно, Наставник Сахаал будет добр к этому парню, раз они такие похожие. Сами себя ругают ругательски, а попробуй кто другой вякни…

Некоторое время тишину нарушал лишь шум воды. Выходить из-под душа ни один из кадетов не спешил.

- Э! Ты, значит, правда центурёныш?

Минас чуть повернул голову.

- Нарочно собрата выбрал?

Тошнота подкатила так стремительно, что Минас едва успел нагнуться. Маркус задумчиво пронаблюдал мучительные сухие спазмы. Следующая его реплика:

- Хорошо держишься. Мож и не сдохнешь ещё, – показалась бы издёвкой, если бы в ней не звучала настолько откровенная зависть.

Наблюдать изменения, произошедшие с Маркусом за одну ночь, оказалось очень любопытно. Он стал спокойнее и резче одновременно, а вокруг него образовалось кольцо настороженного отчуждения. Парочка парней щеголяли свежеразбитыми физиономиями, на остальных Маркус порыкивал в полголоса, и этого тихого рычания хватало там, где раньше случилась бы громкая перебранка и лёгкое рукоприкладство.

Сам Минас чувствовал себя тихим и пустым. С расспросами, куда это двух кадетов сорвали на ночь глядя, к нему никто не лез, можно было без помех разбираться в собственном состоянии и сравнивать себя с Маркусом. Удивляться вчерашнему разговору, и, – против воли, против всех мыслей о дисциплине и всех слов о крысах и человечине, – чувствовать зависть к сильному, злому, взрослому недругу. Не_другу, хорошее слово, правильное.

- Мелкий? – Джелл тронул его за плечо. – Ты… как вообще?

Минас не ответил, увлечённый зрелищем очередного скоротечного конфликта в другом конце зала. Судя по всему, Маркус только что повторил любимый трюк сержанта Илинго: поставил кого-то по стойке «смирно» и ударил. И кольцо свидетелей расправы безмолвствовало.

- Мелкий?

- Это звучит глупо, правда. У меня имя есть. Или обязательно надо с кем-то подраться, чтобы дошло? Меня. Зовут. Минас.