Миниатюрист

– Пожалуйста, короткие ответы, – осаживает его Барбис, роясь в бумагах. – Господин Брандт, одиннадцатого января сего года в пакгаузе на Восточных островах вы, по утверждению англичанина Джека Филипса из Бермондси, напали на него и изнасиловали. Он получил тяжелые увечья и с трудом мог ходить.

Галерка взрывается. Нелла переводит взгляд налево. Лийк молча подалась вперед, вцепившись в перила побелевшими пальцами, следя за перипетиями с зоркостью стервятника.

– Тихо! – просит Барбис. – Я прошу тишины в зале.

– Это был не я, – из-за общего шума Йохан вынужден повысить голос.

– Свидетель поклянется на Священном Писании, что видел вас.

– Он так хорошо со мной знаком, чтобы меня опознать?

– Вы известный человек, господин Брандт, не надо разыгрывать из себя скромника. Bewindhebber[14] ОИК, влиятельны, богаты, заметная фигура. Вас часто видят в порту, в пакгаузах, на верфи.

– И что из этого следует?

– Мы не можем позволить, чтобы наши лидеры вели себя неподобающим образом. Совершенный вами акт…

– …якобы совершенный…

– …противоречит понятиям нравственности и добра. Вы забыли о семье, о городе, о стране.

Йохан обратил взор к идеальному квадрату голубого неба в оконном проеме. Пока он молчит, присяжные беспокойно ерзают на узких стульях.

– Моя совесть чиста, – тихо произносит он. – Все, в чем вы меня обвиняете, так же фальшиво, как ваши зубы.

Зрители на галерке дружно ахнули, кто-то захихикал, а один из присяжных поспешил спрятать ухмылку в лежащие перед ним официальные бумаги.

– Оскорбление суда в придачу к содомии…

– Вы сами на него напросились, господин Барбис. Это сфабрикованное обвинение в содомии, как вам известно, означает для меня смертный приговор. И что теперь? За то, что я указал на ваше тщеславие, вы утопите меня дважды?

– Когда вам задают вопрос, вы, как всякий гражданин, должны проявлять уважение к закону.

– Ну так давайте, Барбис. Задайте мне вопрос, и я решу, заслуживает ли он моего уважения.

Присяжные явно получают удовольствие от этой перепалки. Нелле же приятно видеть, что Барбис не в силах скрыть своего раздражения.

– Вы женаты? – спрашивает он.

– Да.

Нелла снова откинулась на спинку стула. Лийк встретилась с ней взглядом, и на ее губах заиграла улыбка.

– И какой же вы супруг?

– Какой есть, а что, не видно?

На галерке засмеялись, Йохан поднял голову и, увидев жену, улыбнулся ей, а вот у нее улыбнуться в ответ не получилось. Тут он заметил рядом двух оиковских клерков, и глаза у него округлились.

– Вы не ответили на мой вопрос, – Барбис немного повысил голос. – Вы хороший или плохой супруг?

Йохан пожимает плечами:

– По-моему, хороший. Жена довольна. Чувствует себя богатой, защищенной.

– Ответ купца. Чувствовать себя богатой еще не значит быть довольной.

– Ах да, я забыл про ваши терзания, Барбис. Скажите это заморскому купцу, который поддерживает республику на плаву, а сам кое-как расплачивается со своим лендлордом за проживание. Скажите ему, что чувствовать себя богатым еще не значит быть довольным.

Один из присяжных записывает. Несколько человек на галерке встречают его слова одобрительными возгласами.

– У вас есть дети? – спрашивает Барбис.

– Пока нет.

– Почему?

Йохан добродушно посмеивается.

– Не потому, что мы не стараемся.

– Как часто вы спите с женой?

Йохан задумывается. Простой отпор наглецу, сующему свой нос в его спальню, ничего не даст. Присяжные подались вперед. Голова Лийк ван Кампен перевесилась через перила. Все хотят услышать ответ.

– При каждом удобном случае.

– И при этом… детей нет?

– Да.

– Следует ли понимать это так, что ваша жена бесплодна?

– Нет, не следует, – возражает Йохан.

Лийк ван Кампен снова бросает взгляд в сторону Неллы, но та предпочитает следить за ходом процесса.

– За последние годы вы часто нанимали учеников из разных гильдий, – замечает Барбис.

– Это моя обязанность как старейшего члена ОИК, и я с радостью ее выполняю.

– Я бы уточнил: «С особой радостью». Все как на подбор молоденькие…

– Простите, разве ученики не являются по определению молодыми людьми?

– У вас их гораздо больше, чем у любого другого старейшины ОИК. Я располагаю цифрами.

Йохан пожал плечами.

– У меня больше денег, чем у многих из них. Вот почему я здесь.

– Что вы этим хотите сказать, господин Брандт?

– Только то, что охотники победнее засматриваются на богатые трофеи. Любопытно, кому достанется мой бизнес после того, как меня утопят.

– Вы оскорбляете город Амстердам, что вызывает у всех нас чувство отвращения, – возмутился Барбис. – Вы втаптываете в грязь святые вещи. Для вас наш город не более чем игрушка. Вы также взяли в дом негра, не так ли?

– Да, взял.

– Вы его к себе приблизили. Приручили дикаря, привили ему наши повадки.

– Не ходите вокруг да около, Барбис. К чему вы клоните?

– Вы питаете слабость ко всему необычному, господин Брандт. Что подтвердят ваши коллеги. Пригласите истца.