Минин и Пожарский: Хроника Смутного времени

Наиболее крупными земельными приобретениями могли похвастать лица, прошедшие службу в Тушине. Неро-дослоштый дворянин князь Федор Борятинский, тушинский боярин, владел но даче подмосковных бояр 1389 четвертями из поместных земель. Другой тушинским боярин князь Дмитрий Черкасский, имевший до Смуты 400 четвертей, прибрал к рукам 3334 четверти в Суздале и Мещере.

Михаил Бутурлин начинал служить с окладом в 700 четвертей. В годы Смуты этот любимец самозванца неслыханно разбогател и приумножил богатства в первом ополчении. В Костроме и на Рязани бояре закрепили за ним волость и несколько дворцовых сел с пашней на 4328 четвертей. Бутурлин стал владеть также укреплен-' ным рязанским городком Сапожком. В его руки перешло не менее 12 тысяч четвертей вотчинной и поместной земли.

Более всех преуспел в стяжаньях князь Дмитрий Трубецкой. Как глава тушинской Боярской думы, он получил от «вора» вместе с боярским чином обширнейшие земли. К моменту освобождения Москвы он числился владельцем 12 596 четвертей земли новых дач в Рязани, на '\'-щере и в других местах. Но ему и этого было педостаточ-но. Долгое время подлинным яблоком раздора в думе было Важское «паследпое» княжество. Богатая Вага набежала разорения. Она притягивала алчные взоры бояр как магнит. Изменник Михаил Салтыков выхлопотал лакомый кусок у короля Сигизмунда. Земское правительство объявило о передаче земли «боярину» Заруцкому. Салтыков укрылся за рубежом, Заруцкий порвал с освободительным движением. Вага осталась без владельца, и Трубецкой потребовал ее себе. Мстиславский с товарищами всполошились. Важская земля далеко превосходила их родовые земли. Дума попыталась ограничить аппетиты Трубецкого. Тогда глава земского правительства и но поддержал предложение удалить думских руководителей из Москвы.

Дарственная грамота на Вагу была составлена как соборный приговор. Трубецкой получил землю от духовенства, служилых «царей», бояр, стольников, дворян и детей боярских, гостей, торговых и «всяких чинов людей Московского государства». Парадный экземпляр грамоты был украшен золотыми прописями. Но подписали документ лишь немногие дворяне и духовные чины. Сказался раскол, царивший в верхах освободительного движения. Земские бояре, получившие чины не в Тушине, а в Москве, умыли руки. В грамоте отсутствовали автографы бояр князя Андрея Петровича Куракина, Василия Морозова и Владимира Долгорукова, окольиичьих Семена Головина и Артемия Измайлова, земских дворян и воевод князя Федора Волконского, Ивана и Василия Шереметевы», Исака Погожего, князя Ивана Одоевского и многих других лиц.

Грамоту Трубецкого подтвердили своими подписями князь Дмитрий Пожарский, Василий Бутурлин, сподвижники Ляпунова: князь Иван Андреевич Голицын, князь Юрий Сулшев, Иван Биркин; бывшие тушинские бояре Михаил Бутурлин, князь Дмитрий Черкасский, князь Федор Боряшнскый. Из рядовых дворян только один удостоился чести подписать грамоту - захудалый Игнатий Михнев. Он был любимым спальником у Лжедмитрия II. Битая презрение к торговым мужикам, великородный Трубецкой не пожелал участия в рукоприкладстве ни Кузьмы Минина, ни гостей, нн казачьих атаманов.

Трубецкой располагал достаточной властью в столице, и духовенство не думало ему перечить. Дарственную грамоту скрепили престарелый митрополит Кирилл, троип/ кий архимандрит Дионисий, рязанский архиепископ Феодорит, хитрый Арсений и десяток чиновных монахов, Духовенство и земские воеводы вручили грамоту Трубецкому подле московских святынь в Успенском соборе. Торжественная церемония в Кремле готовила почву н избранию главы ополчения на трон. Грамота недаром начиналась со слов о том, что прежде Вагой владел царь Бо Карьера Бориса не давала покоя Трубецкому. Он также метил в цари. Трубецкой имел, видимые преимущества перед худородным Годуновым.

Трубецкой стал крупнейшим в государстве землевладельцем. Он не жалел сил и средств, чтобы обеспечить себе поддержку избирательного собора. Но боярин не обладал ни государственной мудростью, ни характером Бориса, и он проиграл.

Некогда Ляпунов обещал конфисковать все земли у изменных бояр и наделить землей в первую очередь разоренных мелких дворян. Трубецкой отказался от выработанного им курса. Совет земли аипулировал все пожалования, сделаппыо от имени царя Владислава, но не тронул основных владений членов семибоярщины и их пособников. «А боярам, - сокрушепно говорили очевидцы, - всем отдали их вотчины и поместья старые». Оскудевшие земские дворяне и казаки не простили своему воеводе ни попустительства в отношении предателей, ни страсти к обогащению. Они не желали видеть его на троне.