Министерские шалости (СИ)

Забини сосредоточился, пытаясь прекратить головокружение и приступ тошноты, и обратил внимание на Лавгуд, стараясь отвлечься, а она будто этого и ждала.

— Мозгошмыги не умеют говорить, Блейз.

«Что?»

— Что? — вслух продублировал свой вопрос Забини, хмуря брови.

— Ну ты спросил… что, эм… не мозгошмыги ли мне рассказали о том, что твои печали пройдут, ну я и говорю — вряд ли, — как-то невпопад хихикнула Луна. — Просто это все круговорот жизни. Тебе не может быть грустно вечно, когда-нибудь все изменится, просто ты не знаешь когда.

— О, замечательно, — саркастично ответил Блейз. — Ты мне очень помогла, премного благодарен.

— Пожалуйста, — кивнула Луна, и Забини опять удивился серьезности ее слов. «Мерлин, она что, даже сарказм не может распознать?»

Блейз окинул ее непонимающим взглядом и тряхнул головой, отворачиваясь от девушки к барной стойке. Бутылка огневиски опять оказалась в его руках, и парень отпил несколько глотков, уже даже не зная, на что он надеялся, что забудет весь этот вечер или начнет блевать в ближайшем туалете от количества выпитого. Склизкое ощущение неправильности происходящего комком засело в груди, но убрать его Блейз никуда не мог, стараясь игнорировать. Что, в конечном счете, он мог сделать? И правда ничего. Только если послушать Лавгуд и ждать, пока что-нибудь изменится к лучшему. «Только и правда, сколько ждать? Минуту, день, месяц, а может, годы?»

Неожиданно чьи-то руки обхватили его шею, а чужое тело прижалось к боку. Блейз дернулся, опять чуть не падая, и повернулся, утыкаясь подбородком в копну светлых прядей.

— Лавгуд, что… что ты делаешь?

— Не хочу, чтобы ты страдал в одиночестве. Никто не должен быть один, — тоном малолетнего ребёнка заявила блондинка, крепче прижимаясь к нему, почти что повиснув на мужской шее.

— Э-э-э, Лавгуд, — опешил Блейз. — Мне и одному круто, правда.

— Ага, — легко согласилась она, при этом ни на миллиметр не сдвигаясь в сторону.

Спустя секунду удивления Забини осознал, что утешение и поддержку в физической ее составляющей было чувствовать… приятно? Матери всегда было не до него, Панси считала такое поведение абсурдным, а друзья, воспитанные в таких же семьях, тоже не считали нужным как-либо проявлять заботу. Поэтому прижавшаяся к нему Луна вызывала внутри Забини целый ураган неизведанных ранее чувств, но… это было так непривычно, как-то противоречиво и извращенно, что Блейзу было легче отрицать, что ему приятно, чем насладиться мгновением.

— Отцепись от меня, Лавгуд, — глухо произнес Забини, вцепляясь пальцами в ее талию и пытаясь отодрать от себя. — Мне не нужна твоя гребаная жалость.

Девушка сначала никак не отреагировала, а потом вдруг оторвала голову от его плеча и посмотрела наверх, в его глаза. Хоть взгляд Луны и был затуманен алкоголем, Забини он казался кристально чистым.

— Знаешь, мне все время говорят, какая я странная, но на самом деле другие, живущие за какими-то масками, не менее странные, чем я, — проницательно произнесла Луна, смотря Блейзу прямо в глаза. — Я чувствую, как кристалл потеплел, а это значит, что ты испытываешь положительные эмоции, но… если ты не хочешь поддержки, то ладно.

И Лавгуд, подавшись вперед неожиданно, поцеловала его в щеку.

— Просто знай, что поддержку можно найти где угодно, если не бежать от неё.

Блейза как переклинило. По-другому он и не мог объяснить это чувство. Будто что-то внутри вспыхнуло, сжало его сердце в тиски и кинуло катапультой наружу. Ему показалось это своеобразным знаком, которому тяжело было не последовать. Его переполняло отрицание, боль, иррациональное ощущение утешения и все это вкупе с алкоголем совсем лишало права выбора.

Забини обхватил затылок Луны ладонью и приник к ее губам в поцелуе. Вначале внутри что-то оборвалось, будто ниточка, связывающая его с Панси, ведь за столько лет он целовал только ее, а потом нечто новое и прекрасное стало зарождаться глубоко внутри брюнета. Он стремительно проник языком в рот не сопротивляющейся девушки и ещё сильнее прижал к себе. Ощущение падения с высоты не покидало тело, а Блейз, забывшись, просто следовал своим инстинктам. Его будто вывернуло наизнанку, а старые раны затянулись, во всяком случае прямо сейчас он ощущал это именно так. Будто этот поцелуй исцелял, делал его сильнее.

Но вдруг все пропало. Кто-то дернул Луну, и когда Блейз раскрыл глаза, перед которыми все вокруг плыло, он увидел Джинни.

— У-у-у, ну вас и развезло, — хохотнула та, — Хорошо, что я первая спустилась, а то тебе, Забини, парни бы сейчас голову открутили. Пойдём с нами, Блейз, я обещала Малфою доставить тебя домой.

Забини молчал. Его губы все еще горели, а взгляд был прикован к такому же испуганному взгляду Луны. Прожектора скользили по ее лицу, а громкая музыка вместе с шумом в ушах заглушала все вокруг. На секунду показалось, что это и был тот самый момент перемен, но Блейз быстро затолкал это чувство глубоко внутрь себя, когда Лавгуд скрылась за спинами ее друзей, выходящих из клуба.

«Странно все это»

***

«Это пиздец».