Министерские шалости (СИ)

— Так что я победил, Грейнджер, — заключил Драко. Уголки его губ поползли вверх, образуя хитрую ухмылку. — Надеюсь, рамки твоего спора таковы, что я и завтра увижу тебя в такой одежде. До завтра, Грейнджер. Смотри не споткнись по дороге к пункту трансгрессии.

Дверь за Малфоем тихо закрылась, а его запах — до странного приятный и притягательный — остался в кабинете, будто напоминание.

У него встал от вида Гермионы, и он прижался к ней всем телом, показывая это. Драко Малфой испытывал сексуальное влечение к своему бывшему врагу? Это сон или плохой розыгрыш — Грейнджер ещё не разобралась. Но не менее важным было то, что Гермиона теперь была ему должна.

Да где же она так успела провиниться, что судьба не давала ей и шанса на победу?

========== Часть 2 ==========

Проснулся Драко в замечательном расположении духа. Казалось бы, что надо для счастья лорду Малфою — влияние, деньги и порядок в делах, но нет, почему-то именно сейчас он был как никогда доволен жизнью.

Смутить, ошеломить да просто-напросто убить наповал своей наглостью Гермиону Грейнджер, вот это было настоящим счастьем и удачей. Конечно, Драко сам не знал, что обычный рабочий день закончится таким образом, но, увидев Грейнджер на еженедельном собрании, другого от него и нельзя было ожидать.

Не то чтобы Малфой вдруг начал испытывать симпатию к бывшей гриффиндорке — что за глупости? конечно, нет! — но все-таки его отношение к ней кардинально поменялось ещё в школе. Перестав руководствоваться мыслями и стремлениями отца, Драко понял, что до этого раздражающая Грейнджер стала его восхищать? Нет, скорее, Малфой просто понял, насколько она умна и смекалиста, а этого в девушках его времени ох как не хватало. Все были заняты своей красотой, отношениями с противоположным полом и глупыми забавами, но Грейнджер как всегда отличалась, предпочитая учебу всем развлечениями. А позже… карьеру личной жизни.

Работая в министерстве, Драко часто пересекался с Грейнджер по рабочим вопросам и больше не считал нужным как-то принижать её или оскорблять, даже больше — он видел в ней способную, умную и сообразительную молодую девушку на высоком посту министерства магии и никак не мог избавиться от глупого уважения по отношению к ней.

Теперь он мог перекинуться с ней парой слов, не сказанных сквозь зубы, и сдержанно улыбнуться в знак приветствия, теперь она его не бесила, как раньше, да и относилась совсем не так, как два ее дурацких дружка, работающих в Аврорате. Мозгов у них так и не прибавилось, а потому раздражать они его меньше не стали, но взрослый лоск и капля сдержанности давали Драко возможность здороваться с ними за руку и не приставить палочку к горлу Избранного и его рыжего дружка.

Так что до вчерашнего дня Малфой мог сказать, что относится к Грейнджер вполне сносно, да что там! Лучше, чем к любому в этом прогнившем Министерстве, и даже иногда в одиночестве мог признать, что она была бы хорошей партией, если бы не его сидящие внутри предрассудки и её дурацкие друзья, но только лишь увидев ее в кабинете собраний, Драко понял, что его организм реагирует на неё ещё сильнее, чем на любую прелестно одетую барышню, строящую ему глазки на ежегодных приемах.

Гермиона Грейнджер смогла поразить его. Смогла сделать невозможное и заставить его член затвердеть только одним своим видом. Драко не любил громких слов и широких жестов, но тогда он мог признать, что она была восхитительна.

Плотная, обтягивающая ткань юбки давала разглядеть изящные изгибы бёдер, открытая блузка переманивала взгляд к острым ключицам и откровенному вырезу, мысли о туфлях на тонких шпильках заставляли фантазировать об этих ножках где-то в районе его талии, а на удивление распущенные волосы хотелось потрогать на ощупь.

Как Малфой смог докатиться до такого, он не знал, но как Драко произнёс «привлекательная» и «Грейнджер» в одном предложении да ещё и во всеуслышание, стало ещё большей загадкой. Но никто не акцентировал на этом внимание, и Грейнджер лишь смущенно ему улыбнулась — что не прошло не замеченным для его стояка, — и дальше собрание прошло в обычном темпе, если громкий шёпот Поттера на протяжении всего времени можно было считать обычным явлением.

И ничего не предвещало подставы от судьбы, если бы не просьба Министра. Провести неделю один на один с Грейнджер все вечера подряд — это, конечно, не то же самое, что с Поттером или, ещё чего хуже, с Уизли, но все равно счастья не прибавилось, особенно, если считать, что Малфой к тому времени даже не успел обдумать свою удивительную реакцию на неё.