Министерство будущего

Отдельные кооперативы ее вполне устраивали, однако большинство она отвергла – почти везде пришлось бы долго ждать попадания в верхнюю часть списка кандидатов. Чем дольше шли поиски, тем больше она убеждалась, что не найдет ничего лучше своей бывшей квартиры. Но возвращаться к старому нельзя.

Наконец подвернулся вариант: Бадим узнал, что Мэри ищет квартиру, и подсуетился. Одна из сотрудниц министерства возвращалась в Тичино ухаживать за больным отцом. Услышав, что Мэри ищет жилье, женщина предложила ей занять свою квартиру. Заселиться можно было без лишних формальностей – на правах субаренды. Жилкомитет выслушал просьбу и решил, что иметь в числе жильцов Мэри Мерфи неплохая идея. Всего несколько кварталов от бывшей квартиры Мэри, южнее хорошо знакомой трамвайной остановки «Церковь Флунтерн» кооператив отхватил клин на нестандартном перекрестке Бергштрассе и еще двух улиц. Небольшой двадцатиквартирный дом в четыре этажа, ухоженный, как все здания Цюриха. Вид портила только старая развалина напротив следующей после «Церкви Флунтерн» трамвайной остановки. Развалина считалась каким-то местным туристическим объектом.

Женщина, оставляющая Мэри свою квартиру, встретила ее на пороге.

– Труди Маджиоре, – представилась она.

– Мэри, – ответила Мэри, пожимая протянутую руку. – Я помню вас по министерству.

Хозяйка квартиры кивнула.

– Я работала в другом корпусе, но часто вела протокол для Бадима на встречах, которые вы проводили. Сидела у стены с другими референтами. И ездила вместе с вами в Индию.

– Ах, да. Припоминаю.

Труди провела Мэри по широким лестничным ступеням наверх. Отперла ключом квартиру на последнем этаже. «Здесь раньше был чердак, – объяснила она. – Надеюсь, вы не против. Привыкнете».

Мэри с порога поняла: чердак был маленький, с низким потолком. Комната была втиснута под кровельную балку, и выпрямиться во весь рост удавалось только под створом крыши. Крыша по правую и левую стороны от центральной балки опускалась до высоты шестьдесят сантиметров. На левой стороне внутрь комнаты вдавалась стена с дверью, ведущей в санузел. Косой потолок в санузле упирался в такую же низкую стенку. Разумеется, внутри все сияло чистотой, как и подобает швейцарскому туалету, но, как и все остальное пространство, потолок в нем был на голову ниже среднего человеческого роста. Унитаз находился за раковиной – для женщины сойдет, но если перед ним стоять, то пришлось бы согнуться в три погибели.

– Я согласна, – сказала Мэри. – Забавная квартира.

– Мне тоже нравится, – с довольным видом ответила Труди. – Жаль, что приходится уезжать. Зато я рада, что в ней будете жить вы. Я восторгаюсь вашими достижениями.

– Спасибо.

Мэри прошлась туда и обратно вдоль осевой линии. За санузлом комната вновь расширялась влево, там находилась постель – прямо на полу. Лечь на нее было проще, если сначала присесть на маленький стульчик рядом и уже с него плюхнуться прямо на ложе. Когда ты уже в постели, высота потолка не играет роли, если только вдруг не вскочишь на ноги спросонок.

Кухня примыкала к стене у входной двери – не более чем стол с раковиной, слева – плита и холодильник-коротышка. Никаких излишеств.

– Я определенно согласна, – сказала Мэри. – Квартира мне нравится.

– Мне тоже.

После этого они пошли в соседскую булочную выпить кофе и немного рассказали друг другу о себе. Труди смотрела на нее с любопытством, словно пыталась увязать настоящую Мэри с обликом министра, которую знала по работе. Мэри подавила внутренний импульс исповедоваться.

Итак, место для нее нашлось. Швейцарские телохранители помогли с переездом и заодно проверили комнату. Приска и Сибилла скорчили скептическую мину. Томаса и Юрга квартира позабавила.

Устроившись на новом месте, Мэри попыталась завести новый ежедневный ритм. В министерство она больше не ходила, не хотела мешать. Сначала она надеялась, что ее позовут помогать в каком-либо свойстве, но, побывав на встрече в Сан-Франциско, поняла, что ничем помочь уже не сможет. Успехов она в основном добивалась за счет авторитета должности. Мысль действовала отрезвляюще, но от этого не теряла правдивости. После превращения в рядовую гражданку она вряд ли чем-то могла помочь бывшим коллегам, да и кому бы то ни было вообще.