Министерство справедливости

Ася зажмурилась и сложила пальцы в замок. На лбу у нее собрались мелкие морщинки. Я успел подумать, что, наверное, переусложнил испытание, но тут девушка открыла глаза и проговорила, осторожно подбирая слова, — как будто двигалась по тонкому льду:

— Твоя… сестра… вступала в сексуальные отношения… с самцом саламандры… Ой, нет, извините! С самцом морской черепахи. Правильно? Я никогда не работала с букомбе.

Вариант моего гвинейского друга был не так академичен и куда более экспрессивен по форме, однако смысл фразы наша переводчица изложила максимально точно.

— Прекрасно, Ася! — сказал я. — Слово в слово. Теперь очередь за вами, Нафталин.

Брюнет протер салфеткой стальную ложку и двумя пальцами смял ее, как пластилиновую. Показал мне шарик из металла, покатал по столу, а затем вернул ложке привычный облик.

— На мне силовая поддержка группы, — объяснил он. — Грубо говоря, если нас попытаются остановить или ликвидировать, моя задача — этому помешать. Как можно более мирным путем… Можете нарисовать во-он на той доске мелом крестик? В любом месте.

Вблизи доска оказалась вся покрыта мелкими шрамами. Пока я выбирал закуток для крестика, Нафталин переместился к кухонному шкафу. Я слышал, как он выдвигает ящики, копается в них и чем-то звенит. Вернувшись на табуретку, я застал его у окна, в другом конце кухни. На подоконник была свалена груда столовых приборов.

— Будете метать ножи? — сообразил я.

И отодвинулся подальше вместе с табуреткой.

Глава десятая

Холодное оружие я уважаю, когда оно в кино и книжках. Но в жизни побаиваюсь. А все потому, что в двенадцать лет я вызвал полтергейст — с участием мясницкого тесака.

Мое детство, надо признать, не было одним большим кошмаром — особенно когда я чуть подрос и родители избавили меня от душного Левкиного присмотра. Район считался благополучным, учителя не зверствовали, а в нашем дворе все, кому надо, помнили, что у Ромки-очкарика из девятнадцатой квартиры есть брат — ого-го какой старший. Только после восьмого класса, в пионерлагере, где никто меня не знал, я столкнулся с проблемой.

Виноват был физрук Пахрин — потный, липкий и наглый идиот. Думаю, он и приехал для того, чтобы покомандовать малышней. Я, как назло, был пухлый, неспортивный и в очках, то есть готовая жертва. Свой первый кросс я не добежал даже до середины — за что физрук исподтишка пнул меня пониже спины, а потом на вечерней линейке еще долго разорялся насчет «жирных маменькиных сыночков», бросающих тень на спортивную честь нашего пионерлагеря. Пахрин явно собирался чморить меня всю смену, но кое-чего недоучел.

Уже через день приходящий лось Алеша — тихий, ласковый и абсолютно мирный попрошайка, которого весь лагерь подкармливал печеньем, — вдруг за что-то обиделся на физрука, подкрался сзади и лягнул. Кросс не состоялся. Днем позже его снова пришлось отменять, потому что Пахрин опрокинулся на ровном месте и усугубил свою травму.

А еще через день случилась та самая история. Добрейшая повариха Валентина Егоровна, к которой мы бегали за добавкой, случайно выронила тесак. Согласно закону всемирного тяготения, нож обязан был упасть отвесно вниз, поварихе на ногу. Но вместо этого он по безумной траектории полетел куда-то далеко вбок и вверх — причем уже на излете сильно оцарапал нос физруку, склонившемуся над тарелкой. Тут у Пахрина сдали нервы. Прямо из санчасти, где раненый нос заклеили несколькими слоями пластыря, пострадавший рванул на ближайшую станцию и больше в лагерь не возвращался. Я слышал, как завхоз и музрук перешептывались: «Сглазили мужика!» Подозреваю, что в жизни Пахрина было кое-что плохое, связанное с колюще-режущими предметами. Иначе вряд ли весы у меня в голове выбрали для своих финальных разборок с физруком именно этот острый сюжет…

— …Ножи? — с легкой укоризной переспросил Нафталин. — Ну что вы! Это низшая ступень сложности. Люди столетиями улучшали их аэродинамику. Даже у самого тупого лезвия, которым мы режем котлету, коэффициент обтекаемости — как у гоночного болида. Любой тирон-первогодок с минимальным опытом на тренировке поразит цель. Но смысл? Ты не угадаешь, где прихватит, а носить с собой холодное оружие — непрофессионально. Надо изучать аэродинамику подручных средств. И ею пользоваться… Смотрите. Ап!

Из пальцев его правой руки тотчас же выпорхнули три десертных вилки и еще две — из пальцев левой. Они пролетели через кухню и с жужжанием впились в доску, образовав вокруг нарисованного мною крестика стальной хоровод.

— Ап!

Следом за вилками в такой же полет отправились пивные открывалки, сахарные щипчики, лопатки для рыбы и еще какие-то блестящие штуки непонятного назначения. Пять секунд спустя первый, вилочный, хоровод был окружен еще одним, внешним.

— Ап!

В воздухе закувыркался штопор и точно ввинтился в центр обоих кругов.

Никакой полтергейст не смог бы достичь такой красоты и такого совершенства.