Минная гавань

Они повстречались на вечеринке, которую по случаю именин своей жены Леночки устроил один из сослуживцев Ледорубова — Владимир Петрович Полоцкий. Захар позвонил в дверь его квартиры, когда веселье было в самом разгаре. Из-за шума голосов и музыки нежный перезвон колокольчика, видимо, не слышали. И Захар хотел уже надавить на кнопку звонка еще раз, как услышал за спиной чей-то решительный женский голос:

— А вы кулаком — так надежнее…

Захар снисходительно обернулся, — мол, кто это советует… Перед ним стояла стройная, молодая женщина в светлом брючном костюме. Грациозным, почти царственным движением руки она, как бы в подтверждение своих слов, повелительно показала на дверь.

Но тут раздались шаги, щелкнул замок. Ледорубов учтиво посторонился, пропуская незнакомку вперед.

— Здравствуй, сестрица, здравствуй, родненькая, — игриво заворковала открывшая дверь невысокая полнеющая женщина со следами косметики на пухлом увядающем лице. — Ты, как всегда, в своем амплуа: являешься как Христос народу. — И, кокетливо стрельнув глазами на Захара, спросила: — Твой рыцарь? Знакомь.

Захар догадался, что это и есть хозяйка дома, жена Полоцкого — Леночка. Он раскрыл было рот, чтобы внести ясность, но сестра хозяйки, лукаво ему улыбнувшись, представила Захара без тени смущения:

— Разумеется, моя дорогая именинница, знакомься. Прошу любить и жаловать. — И смело взяла Захара под руку.

Ледорубов, решив поддержать начатую шутку, назвался и протянул хозяйке букет цветов. Леночка поблагодарила Захара и пригласила пройти в комнаты.

— Так вы знакомы? — крайне удивился Владимир Петрович, вышедший в прихожую встречать новых гостей. — Ай да Тамарочка! И когда ты только успела пленить нашего Захара? С тех пор, как стал кандидатом наук, он и на женщин-то не глядит. И вот на́ тебе… — Он хитровато погрозил пальцем. — Впрочем, понимаю, кто же перед звездой балета устоит…

— А балерина — не женщина, как сказал великий Малларме. Ему нечего меня опасаться.

Все засмеялись и пошли в комнату, откуда уже доносились призывные возгласы гостей.

Ледорубову все больше нравилась эта приятная, легко и свободно державшаяся женщина. Каждое ее движение, каждый жест действительно выдавали в ней балерину.

«И как остроумна, находчива, смела! — восхищенно думал Захар. — Если бы подобным образом вела себя на ее месте другая женщина, это могло бы показаться, пожалуй, вульгарным. А вот она сыграла свою шутку совсем даже не обидно, а легко и просто. И ведь все поверили, что мы и вправду знакомы…»

Как только они появились в комнате, из-за стола поднялся высокий, статный майор в морской парадной форме и услужливо отодвинул рядом с собой пустовавший стул, надеясь, что Тамара направится именно к нему. Это был Альфред Волнянский, сослуживец Захара и Владимира Петровича.

Тамара дразняще улыбнулась Волнянскому и села рядом с Ледорубовым. Майор с деланным трагизмом взялся за сердце и, отчаянно махнув рукой, потянулся к рюмке.

Захар, продолжая разыгрывать роль заботливого кавалера, принялся наполнять тарелку Тамары всевозможными закусками.

— Что вы? Что вы?! — испуганно запротестовала она. — Чуть-чуть салата, ломтик сыра — и все.

— Ах да! Я и забыл, с кем имею дело, — с наигранным состраданием поморщился Захар. — Но фужер сухого? Прикажи́те!

— Не возражаю. Ваш тост.

Ледорубов задумался на мгновение:

— Что же, за наше давно состоявшееся знакомство. Будем считать, что для нас этот тост уже не первый.

Они чокнулись и дружно рассмеялись.

— Ох и не люблю я этого вашего Альфонса Волнянского, — пригубив вино, призналась Тамара шепотом.

— Альфреда, — поправил Захар. — Но отчего?..

— У него липкие пальцы и волосы напомажены, как у старой примадонны.

— По-моему, видный мужчина. У нас в конструкторском бюро чертежницы от него без ума. Некоторые находят, что он похож на Алена Делона, — пробовал Захар, как бы между прочим, вступиться за сослуживца, хотя в душе и сам недолюбливал этого напористого, развязного типа.

— Волнянский — Делон? Браво! Мне такое и в голову не могло бы прийти. — Тамара фыркнула и призналась: — Имела неосторожность однажды дать ему свой телефон, и вот теперь надоедает. Звонит чуть не каждый день и мелет какую-то чепуху. Катится, как порожняя бочка.

«Это он умеет, — подумал Захар, — своего никогда не упустит…»

Включили магнитофон. Громкая мелодия шейка будто встряхнула разомлевших гостей.

— Моряки, а ну, дружно взяли на себя стол!.. Двинули к стене!.. — зычно распоряжался Альфред Волнянский. — Танцуют все!

— Сейчас этот брандмайор навалится на меня, — томно закатив глаза, сказала Тамара, — начнет умолять, ослить, блеять. Я этого не вынесу. Захар, скорее приглашайте меня, или сейчас выпрыгну в форточку.

Но Альфред Волнянский был уже тут как тут. Призывно наклонив голову и продемонстрировав тем самым безукоризненную, по последнему крику журнальной моды, прическу, он предстал перед Тамарой.

— О несравненная прима! Сделай меня счастливейшим из всех смертных. Прошу…

— Уволь, Альфонс, — отвечала Тамара. — Я приглашена этим блестящим капитан-лейтенантом.

— Альфре-ед, — раздосадованно поправил Волнянский.