Миноносец. ГРУ Петра Великого

Выходит, я шестой год вдовец?! Несчастная Жюли… Значит, у нее никого не было: ни другого мужа, ни детей, вообще ни одного близкого человека? Когда-то мне хотелось ее убить, а теперь едва удалось сдержать слезы. Вспомнил, как сам лежал в беспамятстве после Прута. Однако сильно меня взволновало известие! Неужели на дне моей души еще сохранился остаток любви к этой женщине, вопреки всему пережитому из-за нее? Или именно потому и сохранился? Пусть у Боттичелли или в книжках ad usum Delphini богиня любви рождается из морской пены в идиллическом умиротворении. Знаем мы, как было на самом деле! Читайте Гесиода: такого кровавого безумия ни в страшном сне, ни в Преображенском приказе не увидишь.

Утешив совесть заупокойной мессой в кафедральном соборе, я двинулся в путь, из чистого упрямства избрав путешествие на корабле и совершив его на сей раз без приключений. Но русских гардемаринов в Керкире уже не застал: с началом осенних штормов галеры вернулись в Венецию, где юношей встретил агент Беклемишев с предписанием от государя оставить венецианскую службу и отправляться в Испанию, «понеже в гишпанском флоте скорее возмогут практику в баталии обрести». К счастью, сей расчет не оправдался, и в гибельную для испанцев битву у мыса Пассаро ни один из них не попал.

Родимый город обманул мои ожидания. Почти четверть века прошла со времени бегства отсюда, и слишком многое переменилось. Камни были на месте, но люди оказались менее долговечны. В доме, где я вырос, жило другое семейство, ничего не знающее о прежних обитателях. Соседи тоже съехали. За время безуспешных розысков так дохнуло спертым воздухом бедности, тесноты, узких интересов, грошовой экономии, что, выбравшись наконец из кривых переулков Каннареджо, возблагодарил судьбу, вовремя выдернувшую меня из этого болота. В безжалостном холодном свете зимнего дня все вокруг предстало слегка обшарпанным, тронутым легкой паутиной начинающегося упадка. Возможно, иллюзия: венецианское могущество подобно пизанской башне, оно падает несколько столетий и все никак не упадет. Два века назад португальцы обошли моих земляков и подорвали торговлю пряностями через левантийские порты. Потом Португалию саму отодвинули во второй ряд, испанцам грозит та же участь. Расталкивая соперников, вперед выбираются новые, молодые державы. В чем секрет успеха? И почему прежним любимцам богов не удается сохранить преимущество?

Думаю, дело в движении. Останавливаться нельзя. Современные люди не только опередили римлян и греков во многих отношениях, они все время стараются перехитрить друг друга. Стоит кому-то достигнуть совершенства в торговле, ремесле, военном искусстве и ослабить усилия, полагая цель достигнутой, рано или поздно найдется соперник, который его превзойдет. В открытии Нового Света вклад итальянцев, по совести, решающий. А что получила Италия? Ничего или еще меньше. Почему же процветающие торговые республики пятнадцатого столетия не устраивали сами морских экспедиций за Геркулесовы столпы? Зачем их граждане, начиная с Колумба, искали покровительства чужих монархов для отважных предприятий?

Да затем, что дома им не поздоровилось бы за такие идеи. Персоны, стоящие у власти и крепко присосавшиеся к привычным источникам богатства, сочли бы поиски новых морских путей покушением на собственное благополучие. Сытые сильны и крепко держатся за доставшийся им жирный кусок – зато у голодных больше страсти. Больше изобретательности. Рано или поздно они находят способ дорваться до желаемого. Насытиться. И облениться. И тогда все повторяется снова. Это так же справедливо для народов, как для отдельных семей: очень редко купеческая или банкирская фамилия сохраняет процветание дольше двух-трех поколений. Потом достояние проигравших становится добычей счастливых соперников.

Венеция давно пережила свой полдень, ее солнце клонится к закату. Торговое значение республики падает век от века. Средь пыльных атрибутов былого величия, под монументами в память прошлых побед, облитыми мягким золотистым светом (с легким оттенком крови, примешавшимся к вечерней заре), дремлет, сложив крылья, венецианский лев. Богатства тащат прямо у него из-под носа. Что из накопленных сокровищ может привлечь государственно мыслящего мародера? Какие трофеи стоит брать в первую очередь?