Минский. Бойня у телепорта

Обратил внимание, что сверху у пульта управления была стрелка, словно у спидометра, а на ней стояло только две отметки: ноль и сто пять. Как только указатель приблизился к левой отметке, раздался громкий звонок. Лифт в тот же момент начал замедляться.

Все пассажиры почувствовали, что потяжелели.

Лифт с нездоровым грохотом остановился.

Послышался шум открываемой наружной двери. В лифте загорелась лампа над входом. Мужчина, стоявший за пультом, подошёл к створкам и раздвинул их в стороны.

Нам открылся вид на обширную подземную галерею. Тусклый жёлтый свет ламп едва освещал стены, покрытые жилами минералов, тысячелетиями покоившихся под землёй.

Воздух здесь был тяжёлый и сырой. Мы ступили на влажный земляной пол. Вдали слышался грохот каких-то механизмов.

Шахту всё ещё восстанавливали.

— Милейший, — обратился я к работнику, — неужели имперские гусары на лифтах все поднимались?

— Что вы, сударь, здесь ещё грузовой тоннель есть для вагонеток. Два километра по спирали — и вы тоже окажетесь наверху в главном здании, — улыбнулся служащий, будто ожидавший вопроса.

— Куда нам?

— Прямо, — он указал рукой на коридор, отходящий от лифтового холла, — там метров тридцать, и вы на месте.

— Спасибо.

Я никогда в своей жизни не бывал в шахте, но всё когда-то бывает впервые. Если на улице сейчас было лето, и температура днём стремилась к тридцати градусам, то здесь было свежо, градусов пятнадцать, не больше. Только очень влажно, и воздух казался каким-то тяжёлым.

Я подумал, что тут просто не всё ещё наладили после разрушения. Если учесть, что телепорт является дверью из этого мира в мир колоний, то всё должно быть по высшему разряду. Раньше тут наверняка работала магическая климатическая установка.

Вскоре из коридора, ведущего от лифтовой, мы вышли в огромный зал.

— Ничего себе! — громко присвистнул Иван.

Семён же уставился на всё вокруг, широко раскрыв глаза и приоткрыв от удивления рот.

Здесь было, чему удивляться. Зал был не просто огромный, он был огроменный, размером, наверное, со сцену и зрительный зал Большого театра в Москве. Высота потолков метров пятнадцать.

Теперь стало понятно, почему так долго велись восстановительные работы.

У дальней стены стояли две здоровые каменные колонны метров шесть высотой и примерно два в диаметре. Они были исписаны рунами, которые светились и пульсировали, будто в такт с биением моего сердца. Между колоннами был открыт портал в другой мир. Он был похож на зеркало, отражающее только фиолетовый цвет.

Вот она, магия рун в действии.

Я остановился, чтобы полюбоваться.

Вскоре в центре портала возник водоворот света, он расширялся, а на зеркале появлялись всё новые и новые цвета.

Мгновение — и из центра портала начали прорываться яркие лучи.

У-у-у — раздался громкий гудок.

А тем временем из портала по рельсам, которые я сразу не приметил, выехал поезд. Небольшой маневровый паровоз с пристёгнутыми к нему пятью грузовыми вагонами. Состав свернул на крайний левый путь.

У-у-у –повторился гудок.

Из зеркала телепорта выехал ещё один состав и свернул на правый путь. Он состоял тоже из пяти вагонов, вот только два из них были пассажирскими.

Портал засветился фиолетовым. Краски исчезли.

Как только составы остановились около платформ, началась быстрая разгрузка-загрузка вагонов. Грузчики выносили ящики из вагона, ставили их сбоку и сразу же брали с платформы новый груз, подготовленный к отправке в колонии, и затаскивали его в вагон.

— Господа, поспешите, пожалуйста, поезд отправится через пятнадцать минут, — поторопил нас один из работников, стоящий у входа в коридор, из которого мы пришли.

Мы поспешили на платформу к пассажирскому вагону. Здесь нас на удивление никто не встретил и не указал места. В принципе, это было логично, никто лишний на такую глубину сам не попадёт.

Я зашёл в состав. Ничего необычного, простой сидячий вагон третьего класса. Деревянные скамейки на двоих человек стояли друг напротив друга.

Мы прошли в середину, сели напротив окна. Я на одной скамейке, друзья на другой. Работники на платформе копошились, стараясь успеть разгрузить и загрузить состав до его отправления. Пассажирский вагон быстро наполнялся людьми.

Здесь были сразу все сословия: богато одетые господа и дамы, городские, крестьяне и военные.

Вдруг я заметил, что сначала напрягся Семён, а через мгновение запыхтел как паровоз Иван. Они явно следили за кем-то позади меня.

— Ваше благородие, разрешите я присяду, — раздался мужской голос.

Я повернулся: в проходе стоял и мял в руках шапку крестьянин. Лицо его было уж больно знакомо. Я посмотрел на друзей, по их виду было понятно, что догадка верна.

— Присаживайся, — показал я рукой на свободное место рядом.

Парень присел и принялся ещё сильнее мять шапку. Я ждал, когда хорошо знакомый мне крестьянин начнёт говорить. Так продолжалось минуту. Потом он всё же собрался с духом.

Отложил шапку.

Снял с шеи магический артефакт полной защиты и протянул мне.

— Извините нас, ваше благородие, — слегка заикаясь от волнения, произнёс он.