Минус 32 (СИ)

— Вот такие дела, Саш, — генерал снова смягчил тон. — «Попаданец» на твоей территории завелся. Хотя, не исключено, что это просто совпадение, и Курочкин вовсе не в окно попал, а действительно пропал, что он не «попаданец», а «пропаданец».. Но вероятность такого расклада, я думаю не более, чем вероятность того, что наша сборная по футболу станет чемпионом мира, во всяком случае, при моей жизни, — он хлопнул ладонью по столу. — В общем, так: поезжай-ка ты в Лесную. За поимку и возвращение в наше время «попаданца» ты отвечаешь ЛИЧНО. Самому, — Трощинский показал указательным пальцем правой руки на потолок, — я еще ничего не докладывал. Не стоит пока ему об этом знать. Ты же понимаешь, Сам сразу же доложит обо всем Бортникову, а тот — теперь он направил большой палец той же правой руки себе за спину, где у него на стене висел портрет Президента России. — Я думаю, что нам лишняя шумиха совершенно ни к чему.

Александр поднялся с места:

— Разрешите идти?

— Разрешаю, — генерал тоже встал с кресла. — Давай, Саш, успехов тебе. Фотографию гражданина Курочкина распечатать не забудь.

Его подчиненный уже был у двери, когда Трощинский вдруг окликнул его:

— Да, Александр, все забываю тебя спросить. А как поживает твой подопечный Нефедов?

— Говорит, что в самое ближайшее время будет готов испытать свою машину.

— Хорошо. Ну, ступай. Еще раз тебе успехов. Помни, что на тебя, — Трощинский усмехнулся, — смотрит вся страна. Ты уж постарайся лицом в грязь не ударить.

Профессор Нефедов уже третий год, как взял себе за правило каждое утро, вне зависимости от погодных условий, совершать пробежку. Ну, за исключением, может быть тех дней, когда он «грипповал» с высокой температурой. Вот и сегодня, несмотря на непрекращающийся дождь, он не изменил своей привычке.

Его обычный маршрут подходил к концу. Нефедов уже пробежал через свой любимый скверик, и теперь его путь лежал по грунтовой дорожке между гаражами. Сейчас он пробежит эту дорожку, затем повернет налево и окажется в своем жилом квартале. У подъезда немного отдышится, а потом наберет код на домофоне и… домой, принимать ванну. Ну и чашечку кофе выпьет тоже. Так что можно будет расслабиться и отдохнуть.

На дорожке путь ему перегородили двое молодых парней. Один, лысый, в черной кожаной куртке, другой — наоборот, с пышной рыжей шевелюрой, в джинсовой куртке.

«Гопники что ли?» — подумал Нефедов, а вслух сказал:

— Ребята, пропустите пожалуйста.

— Пропустим, дядя, не переживай, — лысый нервно дернул губой. — Только вот разговорчик у нас к тебе имеется. Деловой.

Рыжий тем временем переместился за спину Нефедова, лысый же, еще ближе подойдя к профессору, продолжил:

— Как там машинка-то твоя поживает, дядя?

Нефедов вздрогнул: «Откуда он знает?»

— У меня нет никакой машины, — проговорил он. — Я даже водительских прав не имею.

— Ой, дядя, давай мы не будем здесь дурочку валять, а? — лысый угрожающе приблизил свое лицо к лицу Нефедова. Капли дождя скользили по его лысине ко лбу и ушам, и при иных обстоятельствах вид лысого вполне мог бы вызвать улыбку. — Ты ведь прекр-а-а-а-сно понимаешь, о какой машинке речь идет, правда? — он заметил в глазах Нефедова недоумение и испуг. — Вот вижу, что доперло наконец до тебя. А теперь слушай сюда, дядя. Машинку свою ты ни в коем случае не отдаешь фээсбэшникам. Усек? Ни в коем случае. А отдаешь ее нам.

— Кому — вам? — пролепетал Нефедов.

— Мы — организация не политическая, — раздался вдруг за спиной Нефедова глухой голос молчавшего все это время рыжего. — Скорее, коммерческая. Но ты не переживай, мы тебе хорошо за твое изобретение заплатим. Можешь потом всю оставшуюся жизнь как сыр в масле кататься.

— А фээсбэшникам ты пыль в глаза пустишь, усек? — это снова заговорил лысый. — Скажешь им, что чего-то там у тебя пошло не так, не готова еще машинка. Здесь же штука такая непонятная. Может же ничего не выйти, правда? Вот так и скажешь своим кураторам — ошибочка вышла, дорабатывать надо машинку. А потом свернешь свою лавочку и… Денег-то у тебя завались уже к тому времени будет, вот и махнешь куда-нибудь на Мальдивы или на Канары. И будешь там себе жить припеваючи. Так что подумай, дядя, — лысый похлопал Нефедова по левому плечу. — ФСБ разве тебе предложит то, что тебе можем мы предложить? Нет, не предложит.

— Они тебя еще и в кутузку посадят. Ты же для них будешь, как отработанный материал, — рыжий тоже похлопал Нефедова по плечу, но уже по правому.

— Короче, — лысый полез за пазуху и извлек из внутреннего кармана куртки клочок бумаги. Передал его Нефедову. На клочке бумаги шариковой ручкой был написан номер какого-то телефона. — Как только твоя машинка будет готова, позвонишь по этому номеру, усек? Ну, а теперь беги домой, дядя. И не вздумай своим кураторам ничего говорить. Иначе, — лысый приставил указательный палец к виску…