Минус два

   «Андрюша! — читал он строки написанные почерком Катрины, только очень мелко, — Если ты читаешь это письмо, значит что-то пошло не так… Сейчас я сижу в твоей машине, чувствую твой запах и жду Михаила. Он назначил мне встречу у Болотной площади в половине шестого утра… Не ругайся на меня, я и сама не уверена, что поступаю правильно, но эта сволочь меня достала! Я про уважаемого, но не мной, Господина Михаила говорю. В своё время он немало моей кровушки попил, теперь взялся за тебя. Думала — успокоился, но нет… Ты говорил мне о Лене, пусть и без подробностей, но я поняла. Знаю, что суёт он свой нос в твои дела, знаю, что завидует и злится, но фортель с Инной — предел терпению! Михаил должен получить своё, а ты слишком мягкий и добрый для этого… Жалко мне даже Инну — она попала под раздачу, ты же понимаешь? Я почему-то уверена, что Инна — хорошая баба и, кстати, может стать толковым Вершителем, а это редкость. Я, например, никогда бы не стала умным, добросердечным, мудрым Вершителем, как ты, а она может… В любом случае, не бросай её, она будет тебе хорошим другом и… Ну, ты сам знаешь!.. Что я хочу сделать, говорить не буду, не злись. У меня есть планы А, В и С, как положено. Правда, в случае третьего плана пострадает твой автомобиль и, ты, возможно, не прочтёшь эти строки, зато узнаешь обо всём наглядно и точно! Не ругай меня, пожалуйста, и не обижайся! Береги Эмму! Обещай мне, что она всегда будет рядом с тобой! А я надеюсь, что ты не увидишь этого письма, потому что увидишь меня и хорошенько отшлёпаешь… Я люблю тебя, Андрюша! Так сильно, как любить нельзя! Так нежно, что сейчас заплачу…
Твоя Катрина, твоя Катя, твоя Катюша…»

Глава 22 Пропасть

Андрей не помнил, как оказался в своём номере в отеле, сидящим на диване в гостиной в уличной одежде и обуви со стаканом воды в руках. Его привёл в сознание вкус воды, он показался отвратительным до такой степени, что мужчина хотел запустить стаканом в стену, но внимательная Эмма удержала руку Андрея, отобрала стакан и через минуту принесла другой — со льдом, залитым виски. Эту жидкость мужчина пил, не отрываясь, разгрызая ледяные кубики, а потом молча, одними глазами попросил повторить… Когда Эмма принесла вторую дозу, Андрей встал с дивана, звучно поставил стакан на стол, снял куртку и ботинки… «Приди в себя, тряпка! — приказал он себе молча, — Так нельзя, ты не один, в конце концов!» Остановив Эмму жестом руки, мужчина сам отнёс одежду и обувь в прихожую, вернулся в гостиную, присел за стол, закурил и только после этого позволил себе глоток виски из второго стакана. Эмма молча стояла рядом и смотрела на него с выражением, которое он не мог понять. Он, вообще, сейчас мало что мог… Только жестом попросить её сесть на соседний стул и вручить ей письмо Катрины…

— Господин Андрей!.. — треснувшим голосом произнесла женщина, прочитав записку и играя желваками.

— Какой я тебе сейчас Господин?! — хрипло перебил её мужчина.

— Андрей! — не споря, тихо продолжила она, — Это ещё не значит…

— Значит! — снова перебил секретаршу мужчина.

— Мой родной! Если ты сейчас же не успокоишься, я начну биться головой о стену…

— Не надо, — упавшим голосом ответил Андрей.

— Что ты собираешься делать?

— Допью виски и позвоню Михаилу.

— Не надо, не сейчас…

— Верно, — кивнул мужчина, — Тогда позвоню в коттедж…