Минус два

— А мне просто страшно! — мотнул головой Сергей, опрокидывая в себя водку и закусывая ещё тёплым беляшом с чудесной мясной начинкой, — Меня тянет туда и, я боюсь, что не смогу остановиться, сорвусь и… снова там набезобразничаю…

— Ты так лихо погулял на Днях Княгини во Дворце, дружище?

— В том то и дело, что я плохо помню, как погулял, Андрей! Но ощущения после этого… Ты, конечно, ждёшь объяснений. Попробую рассказать… Во Дворце всех прибывших сначала приглашали на первый нижний уровень. Вдоль уходящего далеко вперёд широкого прохода между двумя залами, где располагались столы и столики с едой и выпивкой, с обеих сторон стояли официанты и настойчиво зазывали гостей начать пиршество… Дворец — странное сооружение: он велик снаружи, а внутри… невероятно огромен! Возможно, это какой-то обман зрения или колдовство… Позже я понял, что таких залов, с широкими проходами между ними, множество. Рассказывали мне и о том, что этот уровень далеко не единственный и самые сладкие угощения… во всех смыслах, находятся на третьем и ниже.

— Сколько же их всего?

— Не знаю… Говорят шесть… или девять… Но я и до третьего не добрался. На второй попал уже сильно пьяным и вымотанным от… переизбытка женского внимания, а там… Присел за столик к женщине в красном платье… О, она была прекрасна! Никого желаннее у меня в жизни не было… Женщина вовсе не отказывалась от общения со мной, напротив… Но тут появился какой-то хахаль что ли её… прежний… Видать, в сортир бегал… Слушай, там же ещё туалеты как-то помещаются, душевые и комнаты для… отдыха. Чудо архитектуры! И повсюду в этой роскоши тысячи людей пьют, едят и совокупляются… В общем, подрался я с этим хахалем и прекрасную женщину в красном у него отбил, но… Через какое-то время она куда-то исчезла и… появилась снова… А, может быть, это была уже и не она… Не исключено, что их было несколько, но перед глазами стоит одна, да и та — смутный образ… Короче, я дрался за даму сердца, наслаждался ею, пил, ел, снова дрался и наслаждался… Позже люди-охранники втолковывали мне, что драться во Дворце вовсе необязательно, прекрасных дам, выпивки и закуски хватит на всех. Домой я возвращался всё ещё сильно пьяный, едва переставляя ноги, весь в ссадинах и оборванной одежде, к-хе… А в гостинице узнал, что отсутствовал четверо суток! С тех пор 22 марта для меня особенный день… Думаю, если бы люди-охранники, а потом и Блюстители не выперли меня тогда из Дворца, мы бы сегодня с тобой не разговаривали. Но даму в красном вспоминаю до сих пор, и меня тянет к ней больше… чем к бутылке! Налей ещё, друг, а то я протрезвел, вспоминая…

— Разумеется, я никуда не тороплюсь…

— В самом деле? Это очень хорошо! А давай девчонок пригласим?

— Какие девчонки, Сергей? Все дамы полусвета готовятся к Дням Княгини…

— Неправда Ваша, Господин! — засмеялся хозяин номера, чокаясь с Андреем рюмкой, — Во Дворец собираются дамы полутьмы, а девчонкам полусвета, как например, милым девушкам из холла «Ленинки», там делать нечего… Есть у нас две умненькие и хорошенькие подружки, позволь мне позвонить им?

— Что же с тобой сделаешь? — с улыбкой пожал плечами Андрей…

* * *

Весьма похожие друг на друга на первый взгляд, девушки из Ленинской видеотеки зашли в номер Сергея через час. Обе — крашеные блондинки среднего роста, стройные, но не худые. Андрей вспомнил, что все девушки в холле «Ленинки» казались ему на одно лицо. Но стоило гостьям присоединиться к застолью мужчин и легкомысленному разговору, стало понятно, что они отличаются и по характеру, и эмоционально, да и внешне тоже… На Андрея обе смотрели со сдержанной настороженностью, хотя он сразу понял, что блондинки появились в номере Сергея не впервые. Впрочем, весёлая беседа и алкоголь делали своё дело — обстановка приобрела нужную непринуждённость: мужчины обращались к девушкам не по именам, а по тут же приклеившимся к ним определениям — «черноглазка» и «зеленоглазка». Первую — более экспрессивную и раскованную, хозяин номера через пару часов утащил к себе в спальню; вторая — и в правду, умненькая и сдержанная осталась с Андреем и принялась рассказывать ему о своей, прямо скажем, не очень счастливой жизни, об увлечении фильмами, в которых эротика не являлась единственно важным элементом и, что крайне удивило мужчину, литературой. Ещё более поразительным фактом оказалось увлечение «зеленоглазки» стихосложением. Не встречая, судя по всему, привычного ей сопротивления, девушка принялась читать свои вирши. По большей части стихи оказались слабые, но весьма и весьма эмоциональные. Андрей понял, что именно в них она вдыхает свои нерастраченные чувства, и слушал с интересом, хотя неточные рифмы порою били по ушам. Увлекшись, «зеленоглазка» перешла к весьма фривольной любовной лирике, немного смущаясь, но прямо обращаясь к слушателю, будто передавая ему закодированное послание…