Минус на минус

— Боремся. Наступаем или обороняемся?

— А с кем наступать?

— Обороняемся. Активно или пассивно?

— Глупо будет сидеть на месте…

— Активно. Пока хватит. Карты!

Последние несколько недель карты со столов не убирали — просто накрывали их скатертями. Открыть их было минутным делом. Но на них были пометки и записи их короля. Королева почти до крови закусила губу, потом провела пальцем по стреле, упирающейся в зеленое пятно Гаредонского поля.

— Что бы ты сделал на месте Аммона?

Советник Рауст дернул себя за бороду и крепко зажмурил глаза. Королева очень серьезно относилась к командно-штабным играм и требовала максимально полного перевоплощения.

— Аммон?

— Мерзкие, мелкие людишки…

— Не отвлекайся! Итак, чтобы ты выбрал?

— Я бы выбрал отдых.

— Почему не быстрое нападение на беззащитные королевства Ланселлора? Чего время терять?

— Я — маг. Пусть самый сильный в истории, но тем не менее мои силы не беспредельны. Тем более я — восстановитель, это самое сложное, что есть в магии. Это во-первых, а во вторых — Теофанос и его Легион пережили пять восстановлений за день, да к тому же посреди жаркой битвы. Такое даром не проходит. Я отдохну сам и постараюсь полностью привести в порядок свои войска. Тем более, что бояться мне нечего. Я разбил объединенную армию Ланселлора. У вас просто больше нет солдат, ведь на битву отправились все, от мала до велика. Я это прекрасно знаю, мерзкие…

— Довольно! Спасибо.

Рауст рухнул в кресло, ему принесли воды.

— В истории уже был такой же сильный маг, — проскрипел Стульф. — Родгар. Но три Короля смогли одолеть его.

— Родгар был колдуном-воином. Аммон — восстановитель.

— Верно. Просто силы Родгара тоже были огромны, но короли организовали непрерывное нападение на него и его отряды. Родгар уничтожил почти всех, но сам был истощен и в итоге погиб и погребен…

Королева кивнула.

— Я помню это. Мой муж и Дитрол хотели устроить то же самое с Аммоном, и, насколько я поняла, почти добились успеха.

— Другой тактики нет. Мы лишь слабые люди. Увы нам.

Воцарилось недолгое молчание.

— Что нас ждет в случае победы Аммона?

Ответил Рауст.

— Города долины Агния он просто сровнял с землей. Причем в буквальном смысле слова — по его приказу разбивали даже фундаменты, а обломками кирпичей засыпали озера.

— А плодороднейшие поля Стракки он велел перепахать и засеять солью, — мрачно сказал одноглазый Гундуф. — И вырубил лес Строванн. Полностью, даже пни выкорчевал. И все сжег. А пепел развеял.

— Велика его сила, — выдохнул Стульф.

— Еще бы, — угрюмо подтвердил Гундуф. — А доблестный народ Жифахна он…

— Достаточно, — прервала его побледневшая королева. — Ясно, что нас тоже не пощадят. Значит, надежды никакой нет?

— Нет, — подтвердили ее советники. — Все воины и волшебники Ланселлора погибли на герадонских полях. Остановить его некому.

— Понятно, — королева поднялась. — Тогда будем считать, что у нас есть неделя до того, как случится тотальный конец всему. На эту неделю я объявляю траур по мужу и удаляюсь в Триварский замок. Все текущие дела решайте сами.

— Ваше величество! — воскликнул потрясенный Гундуф. — В этот тяжкий час вы должны быть здесь, с нами!

Королева усмехнулась.

— Времена не тяжелые. Времена безнадежные. Безнадежные настолько, что я ничего и никому не должна.

И, сломав губы недоброй улыбкой, закончила:

— И могу делать все, что хочу.

* * *

Теофанос чувствовал себя очень скверно. Даже одно воскрешение — испытание не из легких. После него тебя долго преследуют мучительные видения: ведущие во тьму ледяные ступени — если ты замерз, ведущие во тьму огненные коридоры — если ты сгорел, ведущий во тьму чудовищный водоворот — если утонул и так далее. Ланселлорские воины и маги владели весьма разнообразным арсеналом способов умерщвления врага, так что он умер пятью разными способами, и после воскресения в его голове колыхалась настолько адская смесь, что жить не хотелось. К тому же Аммон воскрешал их всех скопом — искусство, в котором ему не было равных, но при этом неизбежны ошибки, тем более, что царствовала спешка и даже паника. Поэтому победу Теофанос встретил, размахивая, помимо рук еще и перепончатыми крыльями Ратстака, на правой ноге у него оказалось восемь суставов — подарок какого-то Дзукка, голову украшали рога Спики, а, так сказать, основание спины — хвост с шипастым набалдашником, вообще непонятно от кого ему доставшимся. Так что пришлось вместо празднования им всем проходить Переформатирование, после которого было совершенно не до ликования.

Теофанос оглядел свой Черный Легион. Кое-кого уже нет — увы, даже возможности Аммона не беспредельны. Но того, что осталось с лихвой хватит на завоевание остатков мира. А там, наверное, можно будет и отдохнуть.

Светило солнышко, веял приятный ветерок. Земля под ногами слегка пружинила и Теофаносу совершенно не хотелось думать о причинах. Хотелось просто стоять, греться и изгонять из себя чувство раздвоенности.

Он оглянулся на Черный шатер и обнаружил, что его створки распахнуты, а внутри никого нет. Кряхтя и ругаясь — шевелиться совсем не хотелось — Теофанос пошел на Гаредон.