Минута Кары

– Я люблю тебя, – сказал он отражению и протянул свои мужские крепкие руки для объятий, а красивое суровое лицо впервые за долгие годы озарилось счастливой улыбкой, сделав молодого человека и в самом деле похожим на настоящего принца. Он призывал Кару стать его частью.

Девушка перестала петь, но разрешила мелодии стать слышимой для всех вокруг и такой, какой привык ее воспринимать Рамзес…

Она полюбила этого незнакомого человека с первого взгляда семь лет назад… а может быть, любила и ждала его всегда. И если бы не злой рок и подлое вмешательство со стороны, они встретились бы раньше, чтобы стать счастливыми с первого же мгновения. Удивительно, но стоило Каре только приблизиться к Рамзесу, как забывались все беды и обиды, уходили в сторону мучительные вопросы, тяготившие ее светлую душу. Это было какое-то волшебство! Но весь смысл ее существования вдруг сомкнулся на одном его облике, суровом, жестком, хищном профиле с невероятно красивым глубоким голубым взором, обрамленным пышными золотыми ресницами. Там всплывали воздушные замки и бескрайнее синее море, а также поцелуи на закате и рассвете… И, сделав шаг, зеркальная Кара обняла возлюбленного, подставляя лицо для долгожданного поцелуя. Его позолоченные губы коснулись ее зеркальных, и воздух между ними засветился звездной пылью, тела влюбленных стали мерцать, соединяясь в один поток света, чтобы рвануть вверх, исчезнув в космосе навсегда…

Как вдруг кто-то неожиданно крикнул:

– Постойте!

ГЛАВА 11. АНГЕЛЫ И ЧАТРЫ

Разлучить влюбленных в их первом поцелуе являлось непосильной задачей для людей, ведь после тех терзаний, мук, разлук, что выпали на их долю, счастье и тепло, усмотренные в любимом взгляде, становились могущественным магнитом, притягивающим не только тела, но их души.

Однако голос, просивший остановиться, не принадлежал человеку – мелодия этого звука разносилась радужной волной, раскрашивающей все вокруг волшебным ангельским сиянием.

Лева обернулся первым, гневно устремив свои глаза, наливающиеся золотым сиянием, в сторону нарушителя любовной неги, и узрел необъяснимое, отчего золотой всплеск пропал, сменяя гнев на изумление.

В воздухе, в метрах двадцати над землей, застыл ангел… Точнее сказать, высокий, красивый мужчина с белокурой шевелюрой, наподобие локонов Левы, но только не золотых, а платиновых волос. А за спиной у него торчали или… крепились… массивные белоснежные крылья, да не одна пара, а множество перекрещивающихся между собой пушистых лопастей с огромным живым глазом посередине, радостно помахивающим пушистыми ресницами на удивленных влюбленных, лучисто транслируя миропокой и благожелательность.

Заприметив, что обратил-таки на себя внимание влюбленных и те перестали трансформироваться в общий свет, ангел стал потихоньку снижаться, будто спускаясь по невидимой лестнице, а вокруг него прояснялись еще силуэты, тоже люди с крыльями, но каких-то других форм и расцветок: у одних торчали яркие и вытянутые, горящие алым свечением, похожие на жар-птиц, у других – птичьих расцветок, фазаньи, павлиньи, лебединые… А у некоторых, помимо крыльев, еще высились рога и свисал массивный хвост с кисточкой на конце, как у чертей, хотя лицом и строением тела они все еще походили на людей.

Кара хотела было на всякий случай накинуть купол «незримости» или «неприкосновенности» от такой жути, но тут же послышалось:

– Не нужно…

В этом «не нужно» девушка не только услышала, но усмотрела и ощутила всем своим телом призывающее к миру обращение. Будто бы произошло какое-то слияние чувств, убеждающее в мирных инициативах неизвестных крылатых и хвостатых созданий: тон голоса говорившего, моргания глаз на крыльях, помахивания хвостами рогатых ангелов, их позы, сияние, улыбки и взгляды – все призывало к разговору, очень важному не только для летающих гостей, но и для самих влюбленных волшебников. Кара осознала, что с ней разговаривают на телепатическом языке и попыталась перевести свой разум на тот уровень общения: тут же посыпались обрывки фраз, колокольным звоном зазвеневшие в голове, картинки, яркими слайдами всплывающие и гаснущие перед взором, наконец, песни… ангельские песни, убаюкивающие сознание… Лева помотал головой, смахивая наваждение, судя по всему, чувствуя то же самое, что и Кара. А потом строго произнес, обращаясь к ангелу:

– Мы не понимаем ваш язык, будьте добры, объясните по-человечески… Что вам надо?

– По-человечески уже не получится, Рамзес, – разнесся бархатный, уже более различимый, как голос, ответ. – Вы уже не люди, поэтому многое слышите и видите по-иному… Но еще не осознали своих возможностей…

– Я знаю, кто вы… – нерешительно произнесла Кара. – Ваш купол я взорвала недавно. Вы прилетели мстить?

Ангел улыбнулся, а за ним рассмеялось его рогатое и хвостатое окружение.

– Жаль, что ты не разрушила его семь лет назад, тогда бы мы раньше отыскали вас обоих, – заговорил ангел, приблизившись к паре влюбленных, все еще с настороженностью взиравших на него.