Минутку, пожалуйста (ЛП)

— Блядь, — ворчу себе под нос, и Шейла хмурится. Качаю головой, отказываясь верить. Это ничего не значит, пока я сам не придам этому важности. Я — врач скорой помощи. Она — пациентка. Ничего больше.

Время выбросить и сжечь. Мой девиз врача в наши дни, и девушка в неотложке, с которой у меня был незабываемый секс на одну ночь, не изменит этого.

Судя по записям медсестры, она была в ресторане, где у нее случилась аллергическая реакция, она порезалась ножом, а затем подвернула лодыжку, попытавшись добежать до туалета, чтобы ввести себе инъекцию ЭпиПена. Аллергическая реакция сейчас под контролем, но ей, вероятно, нужно наложить швы на палец, и, возможно, сделать рентген лодыжки. Какого черта с ней стряслось, чтобы вызвать эффект домино таких эпических масштабов?

Тяжело выдохнув, открываю раздвижную стеклянную дверь в ее палату. Она лежит на кровати, рука подключена к капельнице и закрывает лицо. Рядом с ней сидит жизнерадостная рыжеволосая девушка, с которой я разговаривал после того, как закончил с плаксой-футболистом. Она смотрит на меня с большим восхищением, и ее широченная улыбка говорит, что она вот-вот лопнет от счастья или же ей нужно пописать.

— Здравствуйте, я доктор Ричардсон. — Придаю голосу официальный тон, потому что понятия не имею, кто эта рыжеволосая для Линси, и не хочу, чтобы наша связь вышла наружу.

Линси не двигается. На самом деле, ее тело так неподвижно, что я бы решил, она потеряла сознание, если бы не зашкаливающие показания пульсометра, не имеющие никакого отношения к ее травмам, а напрямую связанные со мной.

Она медленно опускает руку и моргает.

— Гм… привет.

Изо всех сил стараюсь, чтобы веселье не отразилось на моем лице. Она в ужасном состоянии. Макияж размазан, под глазами темные круги, кожа вся в пятнах, и она прижимает к груди окровавленный, замотанный бинтом палец. Взглянув на ее дико опухшую лодыжку, испытываю некоторое сочувствие. Хуже с ней ничего не могло приключиться.

Точнее, пока я не вошел в палату.

Ее подруга тайком толкает Линси локтем, но случайно попадает ей по забинтованной руке, отчего Линси ударяет ею себя по подбородку. Она вздрагивает и, стрельнув убийственным взглядом в подругу, шипит:

— Полегче, идиотка!

Рыжая нервно улыбается.

Я сосредотачиваюсь на карте и, включая самый профессиональный голос врача, говорю:

— У вас была тяжелая ночь.

— Гм… да, — ровным голосом отвечает Линси.

— Вы ввели себе ЭпиПен? — Я просматриваю карту, видя, что у нее аллергия на моллюсков.

— Да.

— Отек в горле есть? Проблемы с дыханием?

После каждого вопроса она мотает головой.

— Как сильно болит? — Я сажусь на стул по соседству с ее подругой и поворачиваюсь к койке.

— Я в порядке, — отвечает она сквозь стиснутые зубы.

— В порядке? — щебечет ее подружка рядом со мной. — Доктор, она в агонии. Ей нужны болеутоляющие. Срочно. Это хороший медицинский термин, верно? А если серьезно, то она нуждается в них не только из-за физической, но и из-за эмоциональной боли. Кавалер из Тиндера бросил ее в час нужды, как только носилки выкатили из переполненного ресторана. Это самое ужасное свидание в ее жизни…

— Кейт! — огрызается Линси, обрывая подругу и закрывая лицо в явном смущении. — Может, заткнешься к чертовой матери?

Ее подруга поджимает губы и с трудом сдерживает улыбку.

— Прости.

Я поворачиваюсь к подруге Линси.

— Кейт?

Кейт хлопает большими глазами.

— Да, доктор?

Я хмурюсь, потому что она произносит «доктор» с чрезмерным воодушевлением.

— Не могли бы вы оставить меня на минутку наедине с пациенткой?

— Как скажете, доктор. — Она улыбается и встает, пятясь назад, при этом не отрывая от нас взгляда, будто покидает королеву. — Линс, если понадоблюсь, я в приемной.

Она уходит, а я поворачиваюсь и серьезно смотрю на Линси.

— Как сильно болит?

Ее подбородок дрожит.

— Довольно дерьмово.

— Знаешь, если так хотела снова меня увидеть, могла бы просто зайти в кафетерий. — Я прищуриваюсь, осматривая ее повреждения. — Это довольно драматично, даже для тебя.

— Рада видеть, что твой нарциссизм все также в полном порядке, Доктор Мудак, — ворчит она себе под нос. — Будет очень жаль, если ты опровергнешь мою теорию о том, что тебя нашли в капусте.

Я сжимаю губы вместе, стараясь не улыбаться, поворачиваюсь к ее лодыжке и кладу карту рядом с ее голой ногой. Как ее ноги умудряются выглядеть сексуально в больничном халате — выше моего понимания. Собравшись с духом, отталкиваю от себя образы ее ног, обвивающих мои бедра, чтобы я мог провести осмотр.

Осматриваю лодыжку, поглядывая на Линси всякий раз, когда она вздрагивает.

— Не думаю, что она сломана, просто растяжение. В течение нескольких дней отдыхай как можно больше и прикладывай холод по три-четыре раза в день. Перед выпиской я попрошу медсестру показать тебе, как ее бинтовать для фиксации.

Когда я опускаю руку ей на ногу, она вздрагивает.

— Я назначу тебе ибупрофен от опухоли и легкое обезболивающее. Оно поможет, если понадобится наложить швы на палец.