Минуты между нами

Joker [05.09 18:18]: Я задыхаюсь от тебя! Оставь меня в покое!

И я ухожу. Пишу сообщение сиделке, что завтра та нужна будет Ване на целый день, а потом набираю классную и, извинившись за поздний звонок, прошу записать меня на квест в «Старый химик». Мне везёт: от поездки накануне отказалась Егорова, и нас без проблем меняют местами. Что ж, если Ваньке так нужно личное пространство, он его получит сполна!

Глава 7. Предатель

Даня

Немного не таким я представлял себе субботнее утро. Вместо того чтобы выспаться наконец и в компании брата насладиться завтраком, я вынужден прятаться от моросящего дождя на остановке общественного транспорта, чтобы успеть приехать к школе к нужному часу. О том, что мои планы дали кругаля, я решил никому не сообщать. Вчера был до одури зол на брата, а сегодня, как обычно, проспал. Да и разве должен вожак стаи оправдываться? По мне, так точно, нет.

Впрочем, о своём решении явиться нежданно-негаданно я жалею сразу, как сворачиваю с остановки к школьному паркингу и натыкаюсь взглядом на тачку Лихачёва.

Это как в бородатом анекдоте о муже, внезапно вернувшемся домой из командировки, – совсем не смешно, а порой и противно.

Тело каменеет, а мысли растекаются бесформенной лужицей, пока смотрю на переплетённые ладони Громовой и Егора. Мне даже не нужно объяснять, какого хрена они приехали вместе. И по их влюблённым взглядам ясно: сегодня ночью меня предали оба.

Первое желание – развернуться и идти прочь. Я совершенно точно не готов к скандалу, да и драка во дворе школы чревата разборками с отчимом. Впрочем, было бы за кого драться! И всё же меня скручивает в бараний рог от неприятия ситуации. Предательство – это всегда погано, но здесь другое… Я не дурак и понимаю, что этот союз больно ударит по моей репутации.

Наверно, поэтому отхожу за угол и пытаюсь отдышаться. Дёргаю волосы на башке, заставляя ту думать, и даю время паршивым голубкам сбрызнуть с моих глаз. Считаю до ста, чтоб хоть немного прийти в себя, а потом натягиваю на рожу маску безразличия и вальяжно шагаю к входу в школу. Возле крыльца нахожу всех наших и хмыкаю, стоит заметить, как Громова напоказ ластится к Маше, у которой своими руками увела парня, а Лихачёв с улыбкой Чеширского Кота обхаживает довольную Ильину. Вот уроды! Актёры хреновы!

– Крот! – раскатом грома гремит Косолапов. – Ты ли это?

Своим недетским басом парень невольно привлекает внимание собравшихся к моей персоне, а я с нескрываемым, каким-то нездоровым удовольствием наблюдаю, как сползают довольные улыбки с физиономий предавших меня бывших друзей.

– Куда вы без меня! – ржу через силу и, засунув брезгливость в самый потаённый уголок души, подхожу к Громовой. И пока та лживо мне улыбается, изображая пай-девочку, смачно впиваюсь поцелуем в её губы – пошло, развязно, напоказ.

– Сюрприз, детка, – Прижимаю к себе подлую суку. Ощущаю, как она взволнованно дышит в моих руках, но ни слова не смеет возразить. – Не вижу радости, малышка! Разве так встречают любимых мальчиков, а?

Я снова облизываю её губы, оставляя мокрые следы, как дикий зверь, помечающий территорию. Если кто и покусится на моё, то жрать будет объедки!

– Почему ты не сказал, что придёшь? – суетливо подбирает слова мерзавка, а у самой глазки в пол и отчаяние во всю смазливую мордашку. Ну ничего, за своё предательство она ответит мне сполна!

– Громова, ты без меня пропадёшь! – шепчу ей на ухо, играя языком с её серёжкой-гвоздиком, а потом перевожу взгляд на Егора. Лживый шакал раздувает ноздри, но понимает, что ни черта не может мне предъявить: Громова всё ещё со мной, а я всё ещё главный!

Лихачёв коряво улыбается и делает вид, что несказанно рад встрече. Гадёныш! Что ж, эта игра определённо начинает мне нравиться!

В приветственном жесте машу ублюдку рукой и, ухватив за талию обмусляканную куклу, подхожу ближе к парню. Вижу, как раздуваются его ноздри, а грёбаная ревность ядом разливается по венам, и всё откровеннее начинаю ласкать его зазнобу своим языком. Господи, как же мне сейчас хреново!

– Одиннадцатый «А»! Все собрались? – вырывает меня из невыносимой агонии звонкий голос нашей классной. – Автобус пришёл! Давайте посчитаемся, и в путь! Дорога долгая – как-никак, шестьдесят километров от города.

Григорьевна суетливо начинает водить пальчиком по каждому из нас, проставляя галочки в своём списке, а я тем временем вплотную подбираюсь к Егору.

– Здарова, брат! – хлопаю подонка по спине. – Как настроение?

– Нормально, – сипит тот, нервно сдувая со лба белобрысую чёлку.

– А я смотрю, у вас всё серьёзно? – произношу нарочито громко и веду подбородком в сторону Ильиной. – А говорил, спор, спор!

Эта «мышь» снова сменила нормальную одежду на бесформенную чёрную толстовку и, как последняя идиотка, продолжает ласкать сумасшедшим от любви взглядом профиль Горыча. Когда до этой дремучей дуры дойдет, что ее использовали?! Впрочем, плевать я на неё хотел!