Минувших дней людские судьбы

Судьба В. Шухова в то время складывалась не совсем удачно. По возвращении из Америки Владимир Григорьевич работал начальником чертежного бюро Варшавско-Венской железной дороги в Петербурге. Работа в бюро тяготила деятельную натуру В. Шухова, тем более, что остались в его душе яркие впечатления от заокеанской командировки в составе российской делегации. Он был поражен, когда впервые увидел пишущую машинку фирмы «Ундервуд». А на швейной машинке «Зингер»[36] А. Бари продемонстрировал ему свое установленное изобретение. В. Шухов увидел и другие интересные приборы и механизмы, которых еще не было в России. Однако в целом ему в Америке не все нравилось – многие технические вопросы решались интуитивно – прямо «с колес». Но ему импонировала американская деловитость, оперативность и предприимчивость, их неистощимая изобретательность, проявляющаяся в создании всевозможных приспособлений, ускоряющих или облегчающих работу. В последующие годы В. Шухов будет и сам уделять этому вопросу серьезное внимание и проявлять заботу о механизации труда рабочих на заводах будущей фирмы А. В. Бари, а пока…

Кроме основной работы, он поступил вольнослушателем в Военно-медицинскую академию. Такая нагрузка была для него сверх меры. Врачи рекомендовали ему отказаться от совмещения работы с учебой. Сырой и холодный климат Петербурга (особенно в ноябре-декабре) был для него изнуряющим. Бесконечные простуды, бронхит – полшага до туберкулеза. «Собравшийся у постели консилиум врачей единогласен в своем приговоре – никакого совмещения учения и службы и немедленный, срочный переезд в теплые края. Иначе неминуемая чахотка», – пишет А. Б. Иванов.

«Уехать бы на юг, поправить здоровье. Но такой возможности нет, – пишет другой исследователь жизни и творчества В. Г. Шухова Л. Арнаутов, – и тут сама судьба приходит В. Шухову на помощь в образе инженера А. Бари, с которым он познакомился на Филадельфийской выставке».

При петербургской встрече с В. Шуховым А. Бари поинтересовался судьбой тех знакомых, с которыми встречался в Филадельфии. Разговор закончился тем, что Александр Вениаминович сделал предложение Владимиру Григорьевичу – для начала возглавить вместо себя инженерное руководство в Баку, а самому, как он наметил, перебраться в Москву для организации собственного дела с последующим объединением усилий в создании Строительной конторы с проектным отделом.

Замысел А. Бари был как бы отражением планов самого Л. Нобеля: «Чтобы обеспечить инженерное решение всех проблем, связанных с нефтью, нужен только комплексный подход к решению широкомасштабных задач». А для этого необходимо основать систему единого исполнителя – проект, строительство и сдача объекта заказчику – все в одних руках. Сегодня такая структура носит название системы инжиниринговых услуг. Александр Вениаминович, как грамотный инженер и опытный руководитель, обладал широким кругозором. Он прекрасно разбирался в общих проблемах нефти как в США, так и в России. Знал возможности конкурентов и их техническую оснащенность. В 1880-х годах многие научные идеи, предлагавшиеся Д. И. Менделеевым, оставались нереализованными. Но для А. Бари они были путеводным маяком.

В той сложной ситуации с конкурентами на нефтепромыслах Баку требовался свежий инженерный взгляд на многие, казалось бы, уже решенные вопросы. И проницательный ум А. Бари подсказывал ему, что только В. Шухов способен осмыслить конкретную задачу и обеспечить ее решение на более высоком инженерном уровне.

Но, чтобы реализовать новаторские инженерные решения, нужны деньги – необходим базовый капитал. Тогда и будет возможность осуществить систему инжиниринговых услуг.

А. Бари, как и Л. Нобель, понимал, что только при качественном и быстром исполнении заказа будет обеспечен авторитет фирмы, а с другой стороны – вся полнота ответственности возлагается на него, как хозяина всего дела. И он внутренне принял эти условия. Но было еще одно, непременное условие – никогда не порывать дружеских и творческих связей с «Товариществом Бранобель».

С этими мыслями А. Бари и В. Шухов прибыли на встречу с Л. Нобелем, Людвиг Эммануилович знал деловые качества Александра Вениаминовича, но Владимира Григорьевича видел впервые. И хотя Л. Нобель располагал внушительными финансовыми возможностями, он не был склонен сорить деньгами, знал счет каждой копейке. После делового обсуждения цели встречи и планов предстоящей работы Л. Нобель высказал и свои опасения:

«Молод, слишком молод Ваш инженер, господин Бари! – кивает Нобель в сторону Шухова. – Ну, да ладно, это Ваша забота. Так вот о деле, милостивые государи…» (Л. Арнаутов).

А. Бари убедил Л. Нобеля в реальности замысла, что позволило обеспечить надежное финансирование намечавшихся работ.

Подписав контракт с Л. Нобелем о поставке нефти Московским отделением «Товарищества Бранобель», А. Бари срочно выехал в Москву для организации нефтеперерабатывающих заводов. А В. Шухов – в Баку, где остался один на один со многими техническими проблемами российской нефти. А ведь ему было в то время всего лишь 25 лет.