Мёртвая Петля (СИ)

Гости из министерства безопасности появились ровно в шесть. К этому моменту здание, ласково прозванное «гробом», было готово принять комиссию. Все пятеро стояли на первом этаже в полной боевой готовности и слушали Хоука. В летнем костюме и с нимбом уверенности над головой шеф выглядел ослепительно. Остальные тоже оделись официально, только у Шона пиджак мог в любую секунду треснуть от количества припрятанного оружия. По идее, к лидерам боевой активности принадлежал ещё и Кайл, но на первый раз решили ограничиться Ламбертом.

— Если они поймают вас на лестнице и станут задавать непонятные вопросы, валите всё на меня, — бодро инструктировал Лаватейн, поглядывая на часы. — Думаю, они разделятся, но если нет, будете стоять у меня за спиной с устрашающими лицами. Самое главное забыл — бутербродики для комиссии не трогать!

— Это канапе! — накинулись на него все четверо. Хоук показал им язык и отвернулся.

— Взятки не брать и не давать, маленькие ещё, — договаривал он. — Не вздумайте приставать к милым секретаршам, у нас своя есть. — Энджел покраснела и зажмурилась, что не помешало остальным на неё смотреть. Хоук собирался сказать что-то ещё нечеловечески важное, но его взгляд, направленный на стеклянные двери в холле, изменился; выражение лица стало чуть более серьёзным, и, не моргнув глазом, шеф произнёс: — Добро пожаловать.

К ним приближались трое. Эмили, держа в руках папки с бумагами, сдержанно кивнула, благоговейно трепеща перед компанией своих спасителей. Невысокий пожилой мужчина с пепельными бакенбардами, снявший с плеч пальто, вероятно, был её дедом, генералом Энтони Саммерсом. Он осмотрел команду и, пожав руку Хоуку, старчески звенящим голосом сказал:

— Рад видеть всех вас и премного благодарен за спасение моей внучки…

— Не стоит, генерал, это наша работа, — вежливо остановил его Лаватейн. — Вас не пятеро?

— Нет, увы. Сэр Никсон не смог приехать по состоянию здоровья, но он обязательно свяжется с вами позже.

При упоминании Питера Никсона все вздрогнули — он возглавлял Совет Генералов и имел немалое влияние на политику президента последние пятнадцать лет. С недавних пор сэр Никсон не появлялся на людях без инвалидной коляски, так что неудивительно, что он не смог приехать. Его всегда сопровождал верный помощник, афроамериканец Саймон. Пожалуй, сэра Никсона боялись и уважали примерно так же, как и главу министерства обороны, Джереми Фонга.

Тем временем в холле оставалась ещё одна немаловажная фигура. Почётный член Совета Генералов и приставленный к группе специального назначения наблюдатель, Чарльз Лестер. Он был выше всех в комиссии, и только Хоук мог прямо смотреть ему в глаза. Одетый в парадную военную форму, Лестер смотрелся более чем внушительно. Но его строгое обветренное лицо украшала неснимаемая плёнка раздражения — неизменная черта характера, порядком досаждавшая каждому, кто встречался ему на пути.

— Здравия желанию, — прогремел Лестер и протянул руку, тыльная сторона которой была украшена старым шрамом. Он явно боролся со своей неприязнью в присутствии окружающих.

— Здравствуйте, — ровно отозвался Хоук, обречённо протягивая руку в ответ. В момент рукопожатия у него так хрустнули пальцы, что Кайл и Шон еле удержались от сочувственно-издевательского фырканья.

— Я надеюсь, вы друг друга не убьёте, — обыденным тоном заключил Саммерс. — Полагаю, мы можем подниматься?

В коридоре второго этажа они разделились: генерал Лестер в сопровождении Эмили желал посмотреть на боевые навыки кого-нибудь из команды. Для пущей убедительности с ними должен был отправиться Кайл, но Хоук быстро распорядился, чтобы в демонстрации участвовали Шон и Эйден. То ли шеф хотел уменьшить концентрацию взрывных характеров на третьем этаже, то ли учитывал утреннюю стычку Шона и Кайла.

— Располагайтесь, — Хоук вошёл в свой кабинет следом за Саммерсом, указывая ему на свободные кресла и диваны. Генерал занял место в уголке дивана, неспешно раскладывая на столе бумаги в неведомую миру геометрическую фигуру. Энджел ушла в соседнюю комнату за закусками, в то время как Кайл бесшумно прислонился к стене, совершенно не помня никаких инструкций шефа, кроме устрашающего лица.

— Спасибо, красавица, — поблагодарил Саммерс, беря с подноса канапе. Энджел быстро пожелала приятного аппетита и вжалась в стену рядом с Фабианом, тоже не зная, куда деваться. — Как это называется, я запамятовал?..

Кайл и Энджел в ужасе переглянулись. Шеф с упрямством барана целый день отрицал истинное название закусок. Если он и сейчас ляпнет какую-нибудь глупость, пиши пропало.

— Это канапе, — деревянным голосом сказал Лаватейн, отсутствующим взором окинув поднос, будто признание этого блюда рушило ему всю оставшуюся жизнь. Подчинённые облегчённо выдохнули.

— А-а, бутербродики, — обрадовался генерал. Выражение лица Хоука было невозможно передать словами.

***

Углубившись в обсуждение документов, Хоук и генерал Саммерс не заметили, как изменилась обстановка в кабинете за последние тридцать минут. Сначала вошёл Эйден, поздоровался с пространством и сел на дальний стул.