Мёртвая зона

– Ну да, я не вру, просто я свихнулся. – Глупо до смешного. Дюссо и многие из тех, от кого Джонни получал письма, обвиняли его в шарлатанстве. Чатсворт первый приписал ему комплекс Жанны д’Арк.

– Тоже нет, – сказал Роджер. – В свое время вы попали в страшную аварию и со страшным трудом выкарабкались; вы заплатили слишком большую цену за то, чтобы жить. Я не сторонник трепа на такие темы, ну а если кто-нибудь из гостей, не исключая матери Патти, намерен делать далеко идущие выводы, им вежливо объяснят, чтоб они помалкивали о том, чего не понимают.

– «Кэти», – сказал Джонни. – Откуда тогда мне стало известно это название? Каким образом я узнал, что это не чей-то дом?

– От Чака. Последнюю неделю он часто говорил о вечеринке.

– Только не мне.

Роджер пожал плечами.

– Возможно, вы услышали, как он говорил об этом Шелли или мне. Это отложилось в вашем подсознании, и в какой-то момент…

– Ну конечно, – с горечью сказал Джонни. – Все, чего мы не понимаем, все, что не укладывается в привычную схему, мы помечаем грифом «П», то бишь подсознательное. Идол двадцатого века. Сколько раз это бывало с вами, Роджер, когда что-то шло вразрез с вашим прагматическим взглядом на мир?

В глазах Роджера мелькнул огонек – или Джонни просто показалось?

– Надвигалась гроза, отсюда ассоциация с молнией, – сказал он. – Неужели не ясно? Это ведь так просто…

– Послушайте, – перебил Джонни. – Я объясняю вам как ребенку. В здание ударит молния. Оно сгорит. Удержите Чака дома.

О господи, эта мигрень доконает его. Крадется как тигр. Он потер лоб ладонью.

– Джонни, вас заклинило.

– Удержите его дома, – повторил Джонни.

– Пусть сам решает, я не могу давить на него. В конце концов, он свободный белый человек восемнадцати лет от роду.

В дверь постучали.

– Можно, Джонни?

– Входи, – сказал Джонни, и в комнату вошел Чак.

– Ну как вы? – взволнованно спросил он.

– Нормально, – сказал Джонни. – Голова болит, а так ничего. Чак… пожалуйста, не езди туда сегодня. Прошу тебя как друг. Одного ты мнения с отцом или нет – неважно. Не езди.

– Разумеется, дружище, – бодро сказал Чак и, плюхнулся на диван, поддел ногой подушечку. – Патти теперь туда на аркане не затянешь. Здорово вы ее напугали.

– Мне очень жаль, что так получилось, – сказал Джонни. Вместе с облегчением пришли слабость и легкий озноб. – Мне очень жаль, но я рад.

– У вас было озарение, да? – Чак перевел взгляд с Джонни на отца, потом снова на Джонни. – Я почувствовал. Ощущение не из приятных.

– Иногда это передается окружающим. Я им не завидую.

– Да уж, не хотел бы пережить такое еще раз, – сказал Чак. – Но послушайте… неужели ресторан и вправду сгорит?

– Да, – сказал Джонни. – Лучше держаться подальше.

– Но ведь… – Чак растерянно посмотрел на отца. – Старшие классы откупили весь ресторан. Школа не против. Лучше так, чем надираться небольшими компаниями где-нибудь на природе. Там будет… – Чак умолк на секунду и испуганно закончил: – Там будет двести пар. Папа, ты…

– Боюсь, он в это не верит, – сказал Джонни.

Роджер с улыбкой поднялся.

– Вот что, давайте съездим в Сомерсуэт и поговорим с владельцем ресторана, – сказал он. – Банкет у нас явно разладился. Если же после поездки вы оба проголосуете против «Кэти», мы можем принять всех у себя. – Он обратился к Джонни: – При одном условии – вы, дружище, не пьете и поможете ублажать гостей.

– С удовольствием, – сказал Джонни. – Но зачем все это, если вы не верите?

– Чтобы вас успокоить, – сказал Роджер, – вас и Чака. И чтобы потом, когда ничего не произойдет, я мог напомнить вам свои слова и вдоволь посмеяться.

– Что ж, и на том спасибо. – Сейчас, когда стало полегче, его вдруг затрясло, но головная боль притупилась.

– Однако скажу вам прямо, Джонни, – продолжал Роджер, – по-моему, вы скорее достанете снега в аду, чем добьетесь, чтобы хозяин поверил вам на слово и отменил банкет. Надо думать, эти ежегодные банкеты приносят ему большие деньги.

– Придумаем что-нибудь на месте… – сказал Чак.

– Например?

– Скажем ему, что… в общем, сообразим что-нибудь…

– То есть наврем? Нет, Чак, на это я не согласен. Исключено.

– Ладно, – кивнул тот.

– Тогда нечего рассиживаться, – деловито сказал Роджер. – Уже без четверти пять. Едем в Сомерсуэт.

Без двадцати шесть они входили в ресторан. Джонни прочитал объявление: «СЕГОДНЯ С 19.00 В РЕСТОРАНЕ БАНКЕТ. ЖДЕМ ВАС ЗАВТРА». У него упало сердце. Брюс Каррик, хозяин заведения, стоял за стойкой бара.

Нельзя сказать, что Каррик сбивался с ног. Народу в баре было немного: несколько работяг пили пиво и смотрели выпуск новостей, да еще три пары тянули коктейль. Каррик слушал Джонни, и глаза его лезли на лоб. Когда Джонни кончил, Каррик произнес:

– Вас зовут, говорите, Смит?

– Совершенно верно.

– Мистер Смит, давайте подойдем к окну.

Он провел Джонни мимо гардероба к окну в коридоре.

– Посмотрите, мистер Смит, и скажите мне, что вы видите.

Джонни посмотрел, заранее зная, что́ он увидит. Автострада № 9, уходившая на запад, просыхала после недавнего дождика. Небо было абсолютно чистым. Гроза прошла стороной.

– Безоблачно. По крайней мере сейчас. Но…