Мёртвое сердце (СИ)

Сначала Драко не понял, зачем она это сделала. Но когда он увидел тело отца… на чистой прежде коже не было ни единого чистого кусочка. Раны, царапины, синяки, язвы, гной, кровь и сукровица.

Осмотрев всё это безобразие, Нарцисса коротко приказала сыну:

— Драко, в зельеварне маленький сундук. Левитируй сюда.

— Но мама…

— Быстро!

Он не посмел ослушаться такого окрика и притащил сундук. Дальнейшее лечение шло уже без наследника Малфой — мать отправила его в спальню без объяснений.

Драко целую ночь просидел без сна на своей постели, выпивая одну чашку какао за другой. Ругал себя по-всякому: слишком, видимо, радовался неудачам и болезни Эванса, фонтанировал довольством от пропажи его дорогой сестрицы… теперь вот судьба решила наказать его за зубоскальство.

Утром отец, как и всегда, присутствовал на завтраке лишь формально: сидел за столом, поглощал пищу, но при этом занимался больше корреспонденцией, чем собственной семьёй. Драко хотел было спросить Люциуса о вчерашнем инциденте, но его под столом пнула Нарцисса. Получить чувствительный удар по голени от всегда доброй, мягкой, утончённой леди Малфой было почти так же страшно и непонятно, как видеть израненного отца.

Когда Люциус ушёл на работу, — будто бы ничего не произошло! — Нарцисса позвала сына в гостиную. За чашкой чая она мягким, не обременённым печалями голосом рассказала сыну про прошлую гражданскую войну в Англии. Про её предводителей, про её конец и про то, что Люциус был соратником Того-Кого-Нельзя-Называть.

Всё это Драко и так знал — не зря же его постоянно называли Пожирательским выкормышем не только его одногодки, но и взрослые волшебники. Но мать добавляла к общей информации такие детали, что становилось не просто неуютно. Страшно.

Нарцисса же продолжала почти беспечно пить чай. У леди Малфой не было и капли негативных эмоций на гладком, сияющем лице.

— Ты бы ничего об этом не узнал, дорогой, если бы не вчерашнее событие.

— Какое событие?

— Тёмный Лорд вернулся из посмертия, — Нарцисса сделала долгий глоток чая, смотря на сына светлыми до прозрачности глазами из-за золотой каймы чашки, — и война, судя по всему, вернулась вместе с ним.

— А мы можем как-нибудь выйти…

Договорить Драко не успел: Нарцисса молниеносно выхватила палочку из кобуры на руке, направила её на сына, и ударила заклинанием. Болезненным и неожиданным; Драко получал подобное наказание в далёком детстве за серьёзные провинности.

Чашка упала на пол и раскололась. Блюдце осталось целым.

Домовики быстро убрали и осколки, и мокрое пятно. Нарцисса пила чай из другой чашки, ожидая, пока Драко придёт в себя — сил она в заклинание вложила много.

— Мы не говорим об этом, мой дорогой, — сказала она нежно, едва Драко оклемался, — мы уже выбрали сторону и придерживаемся этого выбора. Слово Малфоев многого стоит.

В тот момент Драко ощущал огромную обиду на мать: за что, почему наказала, почему так сильно и болезненно?

Потом, стоя на коленях перед Тёмным Лордом, он был как никогда признателен ей за это воспоминание. Волдеморт просматривал его память и особенно зациклился именно на этом моменте. Крутил его вперёд-назад, вникал в суть, слушал каждое слово леди Малфой. И очень мало смотрел на всё остальное.

— Дра-ако, с-сын Люциуса… твоя матуш-шка на удивление права в своих суждениях, но излишне мягка в наказании… я бы использовал Круцио. Жаль, не в моих правилах наказывать за провинность дважды.

Драко получил тёмную метку на руку, — то ли клеймо, то ли знак отличия и доверия, — и задание: провести Пожирателей в Хогвартс вместе с их предводителем.

— Тебе поможет Исчезательный шкаф, с-сын Люциуса. Я дам тебе выкладки по рунной магии, чтобы ты мог починить артефакт.

Это было на Пасхальные каникулы третьего года обучения Драко в Хогвартсе. Чтобы починить шкаф, ему понадобилось в сумме чуть больше четырёх месяцев, если не считать летние каникулы.

Сильно помогало то, что Эванса не было в школе. Драко не отвлекался на красноволосого и не пытался всячески его извести, как это было раньше. И сестра его, — она всё-таки вернулась непонятно откуда, покалеченная, будто её пытали, — умотала вместе с красноволосым то ли в Бельгию, то ли в Швейцарию. На лечение.

Драко считал, что брату с сестрицей нужно лечить не тело, а мозги — в первую очередь. Потому что в головах Эвансов что-то было очень сильно сдвинуто.

Когда Эвансы приехали на четвёртый год обучения, Драко оценил то время, что их не было. Красноволосый Эванс мешал спокойно спать и жить, неожиданно-рыжая Лили, хоть и стала меньше шататься в гостиную Слизерина, начала ещё больше раздражать изменившимся характером. Нотт, никогда не следящий за словами, выразился метко и коротко:

— Мерлин знает, что с ней произошло, но рыжая осучилась.

Забини на это отозвался более толерантно:

— Мама говорила, что для женщины очень важно быть красивой. Как думаешь, рыжая теперь считает себя красивой с разукрашенным лицом? А не считающая себя красивой женщина обычно не слишком добрая.

Малфой тогда промолчал.