Мёртвый континент

Шухевич бледнеет ещё больше. Вскакивает, руки трясутся, ящик отлетает в сторону. Бешено выкатив глаза подпрыгивает к Павлу и … внезапно успокаивается. Хватает трясущимися руками ящик, садится. Несколько мгновение ненавидяще смотрит в глаза, потом тихо говорит:

- Ты хочешь вывести меня из себя, чтобы я побыстрее убил тебя. Не выйдет. Я слишком сильно ненавижу русских и лёгкой смерти вы не дождётесь, - произносит он на приличном английском. - Ты хорошо привязан и даже бронекостюм от Петра Соловейчика не поможет, можешь не надеяться. Мне только обработать раны и немного отдохнуть. Запуск ракеты, - кивнул Шухевич на подъёмную платформу, - состоится. Уж тут-то мне никто не помешает. А вы останетесь здесь любоваться стартом.

Только сейчас Павел обратил внимание, что халат покрыт пятнами крови, а не грязи, как он вначале подумал.

- Значит, запуск третьей ракеты сорвался … И что же помешало, если не секрет? – спросил Павел.

- Не секрет! – передразнил Шухевич. - Для вас уже ничего не секрет. На нас напали местные уроды, ходячие ошибки генетиков. Мои друзья и единомышленники погибли, спастись сумел только я. Но ты не радуйся, после пуска этой ракеты я вернусь с этими, - кивнул он на дикарей, притихших неподалёку. - Мутанты расползутся по пещерам и мы доведём дело до конца.

- А зачем тебе это, Рома? За что ты так ненавидишь людей?

- Тому що москали ненавидят украинцыв! Тому, що воны зныщили миллионы спиввитчизныков! – закричал Шухевич на странной смеси русского и украинского. - И ты - один из них!

- Рома, русские никогда не убивали украинцев и не захватывали Украину. Вот другие – поляки, немцы, австрийцы, - да. Это они убивали ваш язык, вашу культуру. Они хотели сделать вас своими рабами.

- Це так. Но россияне организовали голодомор в начале прошлого века, уморили голодной смертью миллионы украинцев. Такого даже фашисты не делали, - мрачно произнёс Шухевич.

- Рома, голод был по всей стране. По приказу Сталина коммунисты отбирали хлеб у всех. На Украине, в Казахстане и в России тоже. Они убивали всех подряд, независимо от национальности.

- Нет, только на Украине! – упрямо возразил Шухевич. - А вы, москали, жирели на украинской крови.

- Тьфу ты, хоть кол на башке теши, а он своё талдычит! – плюнул Павел. - Ты в самом деле дурак.

Роман злобно посмотрел на привязанного цепями пленника, обернулся к дикарям.

- Эй, вождь!

Предводитель дикарей шустро подбежал.

- Вот ключи, где дверь сам знаешь. Там лежит остальное. Понял?

- Точно так, господин!

- Ну, вали … Да, заберите отсюда дохлых!

Не обращая больше внимания на пленников, Шухевич уходит. В дальнем конце зала хлопает дверь, в маленьком окошке зажигается свет. В притихшем зале гаснет свет, Павел с девушкой остаются почти в полной темноте. На подъёмной платформе, словно гигантский череп, белеет пузатая ракета. Наклонившиеся стрелы подъёмных кранов, раскоряченные лапы погрузчиков и обрывки проводов выглядят, будто роща странных засохших деревьев во тьме. Слышатся шорохи, стуки, скрип, словно неведомые существа пробрались в подземелье и теперь рыскают во мраке. Девушка опасливо огляделась.

- Павел Андреевич, вы правда не можете освободиться? – тихо спросила она.

- Не-а, - беззаботно ответил Павел. - Железяки попались крепкие, не порвать. Я пробовал.

- А вы постарайтесь. Этот Рома нас убьёт. Он и так псих, а теперь, после неудачи, и вовсе озверел.

Павел напряг руки. Цепи тихо заскрипели в ответ, с арматуры посыпалась ржавчина. Надавил ещё. Одно звено на цепи с громким щелчком разлетелось, железный прут с протяжным скрежетом выгнулся дугой. Павел немного передохнул и надавил так, что в глазах потемнело от усилий. Цепи начали лопаться одна за другой, железные штыри нехотя полезли из гнёзд. Старая рама зашаталась, угрожающе заскрипела. Оборванные цепи посыпались на пол. Кажется, ещё немного и железо не выдержит напора.

- Нет, не получится, - шумно выдохнул Павел. - Слишком много намотано.

Он повис на цепях, отдыхая. Девушка огорчённо покачала головой, отвернулась. Через несколько минут Павел пришёл в себя, открыл глаза. Вокруг темно. Попробовал опустить забрало, но без рук это не удалось. Затряс головой – опять не вышло. На шум повернулась Маша:

- Что вы так трясётесь, Павел Андреевич?

- Да вот, Маш, хочу забрало опустить, посмотреть вокруг, а не получается, - смущённо пояснил Павел.