Мир

– С одной стороны, выглядит элементарно, но с другой – я даже не знаю, с чего начать. Это вот что за дырки в стене?

– Розетка.

– Ну, не динамо крутить, и то хорошо.

– Дерзай. У тебя же квантовый мозг.

– А каково главное условие эксплуатации сверхточного механизма?

– «Не ронять», – скисла она.

– Но я и без квантовой части красавчик. Да?

Самина кивнула. У нее от волнения мелко дрожали ноги, и девушка присела на пол. Экраны удалось запустить минут через десять, и пальцы андроида замелькали над консолями. Так быстро, что те едва успевали откликаться на его пассажи. Одна из стен в комнате была полупрозрачна, а изнутри проступало объемное изображение Хмерса Зури в натуральную величину. Смотрелось зловеще. Неподвижная голография стояла лицом к центру реле, опираясь ладонями на стену, будто толкая ее наружу и пытаясь выбраться. С трудом верилось, что Хмерс не живой.

– Я вижу большую красную кнопку, – обронила Самина из своего угла.

– Где?

– Вон там, слева. Справа. Не могу перестать о ней думать.

Эйден сверился с каталогом у себя на экране.

– Это кондиционер.

– Ясно.

– Если неймется, иди да нажми. Здесь жарковато.

– Ну, уж нет! Не буду я здесь ничего жать.

Шла двадцать первая минута. На стене, где прислонились ладони Хмерса, выступила влага. Эйден осторожно тронул капли: это было что-то вязкое. Слизь потянулась за кончиком пальца, но чпокнула и улеглась обратно на ладонь председателю.

– Это слой гиперпроводника. Аналог водного ресивера на Алливее, где вы плавали.

– Мы… с моей головой?

– Да. Подойди.

Самина застыла, но андроид подарил ей эту минуту, чтобы собраться с духом. Или передумать вовсе. На самом деле главным оружием Эйдена был выбор, который он давал ей – сейчас, в прошлую субботу, две недели назад, всегда. Только имея хороший выбор, мы выбираем с умом. Самина подошла к голографии. На стене рядом с великим Хмерсом Зури не было ни слова, ни символа. Никаких указателей.

– Ты уверен?

– В чем?

– Вообще.

– Да.

– Поклянись триниджетом.

– Чего сразу им-то?

Он приложил руку к одной влажной ладони Хмерса. Самина потерла взмокшие пальцы о задний карман и приложила их к другой ладони мертвеца. Почти тут же Эйден убрал свою руку.

– Ничего. Эйден, почему ничего не произошло? Ты ведь маг, я жрица…

– Может, ты не девственница? – на полном серьезе ужаснулся робот. – Уходим.

Он потянул ее за руку к выходу. Через белую комнату с черным шаром и дальше, откуда пришли недавно.

– Но постой! – упиралась она, давя подошвами чей-то скелет. – Почему не сработало?

Эйден обернулся:

– Почему не сработало? – и сам поднял ее лицо к небу.

Они были в самом центре дна пропасти, среди костей и перьев. А над ними – высоко-высоко – мерцали звезды.

– То есть – да?! Но как… – она заметалась по костям, пытаясь увидеть еще кусочек неба. И конечно увидела. – Вот так просто?

– Ничего себе, да мы целый месяц к этому шли – по звездам и трупам.

– Я не об этом, Эй. Я думала, будет хоть какой-нибудь… бдыщ!

Андроид хмыкнул:

– Скажешь Джуру, что он тебя разочаровал.

– Джуру?

– Если мы еще живы, значит, Брана выскочила в капсулу. И красный гигант сдулся. Без этого бдыщ случился бы непременно. Колоссальный вышел бы бдыщ, тебе бы понравилось.

– Значит, имперцы уже рядом?

Карты с браслетов андроида развернулись ярко, сочно – как и должны были вне гиперкармана. Эйден повращал незнакомую девушке галактику. Он показал ей красную звезду и увеличил планеты рядом. Работы над Солнцем был еще непочатый край.

– Мы здесь, – робот щелкнул по третьей планете.

Это Брана? Вокруг нее блестела защитная сфера. Капсулу латали и достраивали на ходу. Искусственный спутник погас, но никуда не делся: маленькое солнце заняло место луны. Раз настоящая Луна давно покинула систему.

– Фантастика, – прошептала девушка и задрала голову к живому кусочку вселенной. – Не представляю, что творится сейчас наверху.

– Звезды горят, имперские крейсеры валятся с неба. Бранианцы думают, наступил конец света.

– Твои найдут тебя здесь?

– Скоро. Они заберут нас телепортом.

– Эйден… – Самина сжала ему плечо до боли.

– Черт. Милая, родная, только не это…

– Я не пойду. Сейчас не пойду.

– Да что такое? С Браной все будет хорошо! С ней уже все хорошо!

Самина кивала, все-все понимая. Только настоящая идиотка могла оставить его теперь. Самая глупая дура. Но. Это было дело не только двоих. Империя готовилась поглотить Альянс, а Самина все еще была его частью. Судьба Альянса все еще была ее судьбой.

– Эйден, пожалуйста! Я не могу улететь сейчас! Меня Сиби потеряла… мне нужно проведать Шиму, успокоить друзей, рассказать им… что с Браной все будет хорошо. Что с ней уже все хорошо. И Эйден, они не знают про Солнце… Да оно уже не гигант, но там в небе – холодный карлик. Это страшно.

– Думаешь, они поверят, что я зажгу его для тебя?

– Они поверят, что Джур зажжет его для тебя!

Синтетик отступил на шаг, выпуская из себя Ри:

– Тогда забери триниджет, – опять слепой, он расстегнул рубашку. – Достанешь? У тебя пальцы тоньше.

– Я не могу! Он же тебя защищает.