Мир

Как и следовало предположить, наши непонятные отношения с Элен продолжились. Я сам не мог найти ответов на интересующие меня вопросы. Что такого в ней? Не самая увлечённая. Довольно ленивая. Красотка? Да. Точно для меня? Друзья говорили, что и поинтереснее вокруг есть. Но для меня она одна светилась. Все остальные были просто сплошной серой массой. В других девушках я искал черты Элен. И, не находя, записывал их в папку «Посредственные».

Но почему она? Я ведь знал, что у нас ничего не получится. Еще в тот момент, когда она сбежала в первый раз решать свои дела, я уже понял, что все непросто, и нас разделяет какая-то тайна, непреодолимая завеса. Но своим поведением интерес к себе она поддерживала. Может, именно недоступность и стала нерушимой основой моих к ней чувств?

Так я сидел и думал за столом, в красивом ресторане в секторе Германиков. Это было наше путешествие с Элен. Я позвал ее, ожидая услышать отказ. Но она согласилась, и мы поехали, оставив проблемы Петербурга позади.

Франкфурт. Потрясающий город, считается самым свободным городом в мире. На берегах Майна законов почти не существует. В отличии от Италии, люди здесь имеют понимание и не переходят границы слишком сильно. Но дух свободы ощущается во всем: в самой разнообразной одежде, в парадоксальной архитектуре, когда рядом с небоскребом может быть возведена чуть ли не деревянная избушка, в разговорах – в одном магазине консультанты могут изъясняться на десяти языках. Еда, привычки, напитки и стиль поведения. Здесь нужно вести себя по-особенному, чтобы не выделяться на фоне остальных.

У Элен там живет приятель. Мы встретились с ним и его друзьями. Это был фееричный вечер. Мне казалось, что все проблемы ушли. Надо идти дальше, экспериментировать, и мы договорились сыграть в игру. Сколько людей каждый из нас сможет соблазнить за пару часов. Интересно! Во Франкфурте эта игра казалась сама собой разумеющейся.

Мне нравилось смотреть, как она флиртует с совершенно незнакомым человеком. Иногда это вызывает приступы гнева, но уже через несколько секунд я опять включаюсь в игру. Ну что ж. Теперь я должен познакомиться с девчонкой. Оглядываясь по сторонам, понимаю, что это сложно, так как вокруг преимущественно мужчины. Приятель Элен предупреждал, что по ночам здесь тусуются преимущественно анархисты. И девушки опасаются ходить по ночным заведениям. Конечно, это сказки из прошлого, что в клубе могут изнасиловать. Сейчас преступника моментально отследят по записям на сетчатке глаза. Но в любом случае, красотки предпочитают преодолеть пятьдесят километров от Франкфурта и обезопасить себя от нахальных приставаний.

Я был хорош. Через полчаса вокруг меня вращалась пара прекрасных девушек. Никаких поцелуев. Только флирт. Но взгляд все равно возвращался к изящной фигурке Элен. Мы пили. Мы играли. Бедный ее новый друг. Как он надеялся получить хоть небольшую симпатию от нее! Мне было интересно наблюдать за этим.

Игра эта разжигала во мне еще больший огонь. Незаметно взять ее за руку. Ее приятель был не в курсе наших игр. Надеялся на что-то. Я чувствовал, что его друзья косо смотрят на меня. А мне было плевать, было интересно. Тот вечер привнес что-то новое, острое, не всегда приятное, но яркое и чувственное.

– Я хочу уехать, – сказала она мне в конце вечера. Я сразу понял, что не в отель, а в Петербург. – Мне нужно. Так будет лучше для нас обоих.

И замолчала. Я пытался убедить ее, что это глупо. Но в душе знал, что это все бесполезно, и это был наш последний вечер…

* * *

И она уехала, оставив меня одного. В секторе Германиков по утрам всегда спокойно, мир отсыпается после бурной ночи. Но в тот момент даже вид ссорящихся на улице роботов вызывал у меня чувство злости и отчаяния. От себя не убежать. И даже места, приносившие столько радости и позитива раньше, не могли заглушить боль и отчаяние. Мне противно было все. Друзья, в глазах которых выставил себя дураком, дождь за окном…

Ну почему эти ублюдки решили, что в тот день должен был идти ливень?

Контроль над погодой стал так же доступен, как и движение поездов. Прогноз дают поминутно. Каждый год собирается целый комитет и строит график погоды на год. Солнце в двенадцать, к часу дня начинается дождь, который со стопроцентной вероятностью закончится в 16:21. Погоду принимают по провизору утром и точно знают, что надеть. Сюрпризов больше не бывает.

Все рассчитано так, чтобы земли не заболотились, но и не пересохли. Все во имя природы. Где-то пожар – налетела туча и вылила месячную норму осадков.

В тот день я подумал, что где-то должен быть сумасшедший пожар, чтобы так лил ливень. Серое-пресерое небо. Мне хотелось умереть. Это было невыносимо. Я не мог сидеть на месте, не мог общаться, не мог принимать сообщения по провизору. Бесило все.