Мир Аматорио. Доверие

– Я хочу лежать с тобой и смотреть на звезды, – едва слышно произношу я.

Десмонд в два счета может раскусить мою ложь. Всю ночь с неба падает снег, и над Бостоном не мерцает ни одной звезды. Но я не могу придумать за несколько секунд что-то более убедительное.

– Я же говорю – когда нетрезвая, то становлюсь сентиментальной, – добавляю я.

Какое-то время Десмонд молчит, затем поднимается с матраса и садится рядом со мной. Целую минуту он смотрит мне в лицо, и я изо всех сил борюсь с тем, чтобы не опустить взгляд. Не выдерживаю и отвожу глаза, уставившись на окно, на которое опускаются снежинки.

Мы сидим в тишине, наблюдая за идущим снегом. У меня в голове проносится вихрь мыслей. Поверил ли мне Десмонд? Смогу ли я завтра отпустить свои страхи и встретиться лицом к лицу с Джеймсом? И как скоро Даниэль перестанет винить себя в том, что я в прошлом разводила туристов на деньги?

– На полу не очень удобно, но зато видно небо, – говорю я, чтобы окончательно не сойти с ума от своих переживаний.

– Я готов лежать рядом с тобой и на раскаленных углях.

Десмонд откидывается на покрывало, увлекая меня за собой. Одной рукой он обвивает мою талию, а второй зарывается у меня в волосах. Я прижимаюсь к его груди и закрываю глаза, прислушиваясь к биению его сердца. Оно ровное и мерное, и действует на меня успокаивающим образом. Не знаю, как Десмонду это удается, но все мои тревоги уходят на задний план, словно надо мной вырос невидимый защитный купол, и я погружаюсь в сон.

***

Я просыпаюсь от яркого света, бьющего в лицо. Первым делом замечаю, что мои ноги и грудь укутаны одеялом, от которого пахнет парфюмом Десмонда. Но его самого рядом со мной нет, и горечь моментально настигает меня. Когда наступит тот счастливый период, когда я буду просыпаться и видеть рядом с собой любимого?

Нахмурившись, я приподнимаюсь на локтях и рассматриваю спальню, залитую яркими лучами. Солнечный свет совсем не напоминает ранний и утренний, а больше похож на дневной. Интересно, сколько я проспала?

Не в силах сдержать раздраженный стон, я выпрямляюсь в полный рост. Не знаю, что болит сильнее – моя голова после того, сколько я вчера выпила, или моя спина от долгого лежания на полу. Решив, что победило похмелье, я растираю виски и вынимаю из шкафа спортивные штаны вместе с белой свободной футболкой.

Хоть я вчера достаточно много пила, но отчетливо помню, что Даниэль сказал, что у нас будет разговор. И перед этим мне бы хотелось привести себя в какое-то подобие порядка.

На ходу собирая волосы в небрежный пучок, я отправляюсь в ванную комнату и принимаю душ. Переодеваюсь в домашнее и спускаюсь на первый этаж. Я ожидаю увидеть Даниэля на кухне, но вместо него меня встречает записка на холодильнике о том, что его вызвали на работу. Перед глазами возникает печальное лицо брата, которое я видела прошлой ночью, отчего меня захлестывает чувство вины.

Кухонные часы показывают полвторого дня, мой желудок громко урчит. Я направляюсь к кофеварке и делаю яичницу с тостами – единственное, на что я сейчас способна. За несколько минут проглатываю завтрак и поднимаюсь наверх. Наш разговор с братом переносится на вечер, и сегодня мне нужно сделать то, на что я решилась вчера.

Я должна прийти к Джеймсу.

По правде говоря, вчера мой план казался мне гениальным. Особенно на нетрезвую голову. Но сегодня я понимаю, что в нем слишком много неточностей.

Итак, я задумала встретиться с Уильямсоном и заявить, что нашла жертву его изнасилования. В ночь Хэллоуина Джеймс признался мне, что когда-то воспользовался девушкой, когда та была без сознания. Мерзкий ублюдок.

На самом деле я не знаю, кто эта девушка. Это попросту блеф. Но я сделаю вид, что во всех деталях знаю о тайне Джеймса. И если он не оставит меня в покое, то все узнают, что он насильник. После таких новостей на его гоночной карьере можно будет поставить крест. И мне хочется верить, что Джеймс испугается такой перспективы.

Я закрываю за собой дверь в свою спальню. Если бы кто-нибудь увидел меня в этот момент, то решил, что я спустилась в преисподнюю. Можно с легкостью прочитать на моем лице смесь отвращения и тревоги. Я больше не могу спокойно находиться в своей комнате после того, как здесь побывал Джеймс.

Поэтому я как можно скорее переодеваюсь и с остервенением хватаю запятнанную простынь, до сих пор лежащую в углу спальни. Иду на улицу и выбрасываю ее в мусорный бак. И только после этого собираюсь отправиться к больному ублюдку.

Однако даже у такого больного ублюдка есть сотни тысяч подписчиков.

В наше время информацию о человеке можно легко узнать из соцсетей. Его привычки, предпочтения, в каком ресторане он любит ужинать, в каких местах бегает по утрам, и так далее. Надеюсь, что мне повезет, и я выясню что-нибудь полезное.

А если не выясню, то поищу среди подписчиков Уильямсона какую-нибудь сумасшедшую фанатку. Ту, которая знает обо всех любимых местах своего кумира и поделиться ими с такой же безумной фанаткой. То есть, со мной.