Мир Аматорио. Исчезнувшая

Парни, нападавшие на меня, падают на землю один за другим. Им ни разу не удается нанести удар Кэшу, Десмонду или Стиву. Только единожды Кэш опускает кулаки, позволив пропустить удар в лицо. Его голова дергается в сторону, из губы проступает кровь.

Проведя языком по окровавленной губе, Кэш ухмыляется и набрасывается на парня, нанося ему бесчисленные удары. Я перестаю дышать, завороженная его атакой.

В это мгновение Кэш источает бездушность, жестокость и безумие. Но также это Кэш, готовый спасти меня от всего, что представляет опасность.

С дрогнувшим сердцем в груди я перелезаю с заднего сиденья на водительское место и выбираюсь наружу. От страха мое тело дрожит. Только сейчас до меня доходит, что если бы не Кэш, эти парни…

Чтобы они со мной сделали?

Я бросаюсь к Кэшу. Его сильные руки хватают меня и прижимают к груди. Я закрываю глаза, чувствуя, что я в безопасности. Когда он рядом, мне никто не причинит вреда.

Steinway* – всемирно известная американская компания-производитель фортепиано. Рояли Steinway известны своим мягким и срочным звучанием, а также достаточно большим сопротивлением клавиш клавиатуры.

Глава 12 «Это будет сенсацией»

Кимбирли

– Во время драки я видела, как ты намеренно опустил руки, – я выливаю перекись водорода на ватный тампон. – Зачем ты позволил ударить себя?

Я поднимаю взгляд на Кэша в отражении зеркала. Он стоит позади меня, прислонившись затылком к стене в ванной у Стива. Несколько минут назад я попросила проводить нас в дом, чтобы обработать рану у Кэша. Десмонд и Стив отвели нас в уборную, и, как только Кэш сказал оставить нас наедине, парни молча вышли из комнаты.

– Лучше объясни мне, какого черта ты ушла с вечеринки, – говорит Кэш, и от его резкого, холодного тона по моим рукам пробегают мурашки.

– Ты спрашиваешь меня об этом после того, как твоя… подруга обозвала меня сумасшедшей?

– Она не моя подруга, – моментально выдает Кэш. – Я понятия не имею, как зовут эту суку.

Я оборачиваюсь и подхожу к нему, чтобы приложить к его разбитой губе антисептик. На его лице с макияжем черепа отчетливо выделяется кровавый развод на подбородке. Темные волосы спадают на лоб, отчего Кэш выглядит на свой возраст. Порою я забываю, что мы с ним ровесники. Кэш всегда кажется слишком взрослым со своим проницательным взглядом и хорошо сформированным телом.

– Это она должна была уйти, а не ты. Одно твое слово, и она бы вылетела из-за стола, как…

– Не болтай, – я осторожно прижимаю вату к его губе. – Держи тампон, а я схожу за льдом, чтобы снять отек.

Я собираюсь уйти, но Кэш не дает мне этого сделать. Он хватает меня за руку, оставляя на месте.

– Ты хоть понимаешь, что эти ублюдки могли сделать с тобой все, что угодно? – Кэш не сводит с меня хмурого взгляда.

Он сжимает челюсти, и его беспокойный тон вызывает внутри меня жалкий трепет. Не знаю, почему, но я не чувствую ни страха, ни отвращения. Я понимаю, что на меня напали. Я понимаю, что меня схватили и хотели сделать мне больно. Я понимаю, что…

Я вздрагиваю, когда Кэш задирает рукав у моей куртки. Его синие глаза становятся черными, когда он видит красные следы от пальцев, расцветающих на запястье. В момент нападения я была так напугана, что не ощутила боли от хватки.

– Он тронул тебя, – Кэш снова стискивает зубы. – Этот урод тебя тронул.

– Со мной все нормально, – я пожимаю плечами. – Это максимум, что он со мной сделал до того, как ты успел появиться.

– Это не максимум. Я предупреждал его, что у него нет никаких прав. Но он имел наглость напасть на тебя. Это плевок в лицо, а я не потерплю неуважения. Он и его ублюдки не отделаются парой ударов.

– И что ты собираешься с ними делать?

– Не забивай свою очаровательную голову подобным дерьмом. У тебя еще где-то болит? – спрашивает Кэш и наглым образом оттягивает мою куртку.

Пожалуй, слишком придирчиво он осматривает мои плечи и грудь, которая достаточно открыта из-за корсета. Под его пристальным взглядом мое лицо загорается, и я отстраняюсь, поправляя воротник куртки.

– Я же говорю, что со мной все нормально, – я меняю тему. – А теперь я могу обработать рану у рыцаря в сияющих доспехах?

Кэш злобно ухмыляется.

– Я никогда не был и не буду рыцарем. Я кошмар, который скоро случится с ублюдками.

Не обращая внимания на его слова, я вновь дотрагиваюсь ватным тампоном до разбитой губы Кэша. На этот раз он не отмахивается от меня и позволяет о нем позаботиться.

– Я не знаю, что было на уме у этих парней, но явно ничего хорошего, – я смотрю Кэшу в глаза. – Спасибо, что избавил меня от них.

– Было бы неплохо, если бы ты предложила свою помощь, как в детстве, – бормочет он, и его ранее суровый тон становится мягким.

– Что ты имеешь в виду?

– После поцелуя мне должно полегчать.

Я опускаю голову, не в силах сдержать тихий смешок.