Мир Аматорио. Исчезнувшая

И речь сейчас не о ее теле.

Я хочу знать, о чем она думает, когда нахмурено смотрит перед собой на уроках английского. Я хочу слышать ее смех, когда она играет с Голди на заднем дворе моего дома. Я хочу видеть ее улыбку, которую она посылает мне с трибун, когда я забиваю филд-гол. Мне нужна она, и до усрачки нужны разговоры с ней. Черт возьми, я стал зависим ее странными увлечениями и готов без перерыва слушать ее болтовню про серийных убийц.

И если вы спросите меня, что происходит между нами, то я не могу дать четкий ответ. Я и Ким нечто иное, чем друзья с привилегиями. У нас нет ярлыка парня и девушки.

Мы вместе тусуемся, но не трахаемся. Мы даже не целуемся, и Ким держит свои губы от меня, как можно дальше. В прямом и переносном смысле. К тому же с ней повсюду таскается Тайлер, ее друг-неудачник. Я мог бы отделать его, но он не переступает ни одной гребаной черты. Если бы он рискнул хотя бы раз прикоснуться к Ким, он бы облегчил мне задачу. В таком случае я мог бы прикончить Тайлера без угрызения совести.

Пожалуй, наши отношения с Ким – самая неопределенная вещь на этой планете. И только в одном я могу быть уверен: я в полном дерьме.

Единственная девушка, которая мне чертовски нравится, хочет, чтобы мы были друзьями.

Между тем, краем глаза я замечаю среди гостей Блаунта-старшего. Он подходит к компании мэра, приветствует его, а затем протягивает руку моему отцу. С лица папы сходит расслабленная улыбка, когда он переводит взгляд на маму:

– Алессия, потанцуй со мной.

Прежде чем мама успевает ответить, папа уводит ее, обняв за талию и не пожав руку Блаунту. Тот провожает взглядом моих родителей, пока они не теряются в толпе. Его холодные расчетливые глаза загораются от ярости.

– Мне кажется, или в воздухе воняет подожженным мусором? – громче обычного спрашиваю я.

– Точно, – отзывается Десмонд. – Запах чего-то старого и испортившегося.

Ким опускает голову, подавляя смех, пока ее папаша переводит взгляд на меня и Десмонда. На его лбу выступает капля пота, когда он буквально испепеляет меня и моего брата глазами.

– Если бы вы были чьими-то другими детьми, вам прямо сейчас велели убираться отсюда. Вы это понимаете? – недовольно заявляет Эванс, и мы с Десмондом обмениваемся насмешливыми взглядами.

Наверное, папаша Ким думает, что мы смутимся и уйдем. Но мы останемся. Часть меня не может оставить Ким один на один со стервятниками. А другая часть хочет поразвлечься и поиграть на нервах этой тошнотворной деловой парочки Эванс-Блаунт.

– Как у вас дела, мистер Блаунт? – интересуется Десмонд, неумело сдерживая ухмылку. – Если я правильно помню, то прошел месяц с тех пор, как в офис «Blaunt Papers», ворвались двое неизвестных и изменили обложку журнала?

Черт, Дес. Не действуй так явно.

– Похвально, что молодое поколение активно интересуется жизнью города, – с энтузиазмом произносит ничего не подозревающий мэр. – Этот, безусловно, вопиющий случай произошел во время празднования Хэллоуина. Сначала я думал, что на обложку поместили что-то экстремистское и высмеивающее власть. Но все оказалось не так плохо. Это была фотография вашего сына, не так ли?

Мэр обращает внимание на Блаунта-старшего, пока тот покрывается густыми красными пятнами.

– Снимки с Джеком оказались сфабрикованными, – отвечает Блаунт и многозначительно на меня смотрит. – По всей видимости, кто-то пытался нанести мне личную атаку. Кто-то хотел отомстить мне через моего сына, выставив его насильником.

– Не похоже, что это была месть, – возражает Десмонд. – Если бы кто-то хотел свести счеты с вами, то он, вероятно, сделал бы это лично. Больше похоже на то, что вам оставили предупреждающее сообщение.

Отличная работа, брат. Ты звучишь совсем неочевидно.

– И, о чем они, по-твоему, пытались сообщить? – папаша Кимберли вступает в разговор и поворачивается к Десмонду.

– Возможно, они хотели сказать, что владелец журнала должен обратить внимание на свою семью, – говорит Десмонд, выделяя каждое слово. – А не копаться в чужом белье.

– Так или иначе, я знаю Джека. Он отличный парень и не стал бы насиловать девушек, – заявляет Эванс.

Я так крепко сжимаю ладонь в кулак, что боюсь мои пальцы отвалятся. Мое желание врезать Эвансу достигает критической отметки. Как можно быть настолько тупым и безмозглым? Любой нормальный отец захочет огородить свою дочь от парня, узнав, что тот имеет отношение к изнасилованию.

Но мне приходится убрать свою руку за спину. Врезать Эвансу на глазах у Ким – хреновая идея.

– Что ж, – хмурится мэр. – Надеюсь, полиция разберется и найдет тех, кто разместил поддельные фотографии.

– А я считаю, что фото с Джеком настоящее, – неожиданно произносит Ким.

Среди гостей повисает тишина. Все смотрят на Ким, пока с ее щек пропадает румянец, и моя принцесса бледнеет. Черт, она выглядит так, словно вот-вот грохнется в обморок.