Мир Азриэля. Песнь ласточки (СИ)

Как только зал без потолка оказался за несколькими поворотами длинных коридоров, а холод вместе с голодом всё же дали о себе знать, заставив вновь обхватить подрагивающие плечи, Медея заговорила негромким, размеренным голосом:

— Тебе нельзя было соглашаться. В итоге ты подставила под угрозу не только свою жизнь, но и жизнь другого человека… это подло, и весьма глупо. В минусе осталась только ты. Не знаю, что ты хотела этим разговором доказать или свершить, но в итоге сама же подрыла под себя могилу, — величаво вскинув голову, она мимолётом взглянула на девушку, что завороженно рассматривала проглядывающие через стеклянный потолок многочисленные звёзды, заставив ту недовольно скривить губы и сжать длинные тонкие пальцы в кулаки. — Неужели тебе плевать, что ты можешь лишиться лица почти навсегда? Я ведь могу его и не вернуть… и мой король даже глазом не поведёт, узнав об этом.

Мария перевела полный настороженности взгляд с какой-то странной искоркой внутри на так и замершую женщину, заставив губы на секунду подёрнуться хитрой, насмешливой улыбкой, что тут же пропала из виду, заслышав неясный звон колоколов, доносившийся с дозорной башни.

— Что это? — настороженно вскинув голову и оглянувшись по сторонам негромко поинтересовалась она.

— Ничего особенного, — недовольно передёрнув плечами произнесла та, беря со стены фонарь и спускаясь по тёмной, испещрённой трещинами, винтовой лестнице, на ходу вынимая чёрную бечёвку с круглым ключиком.

— А кажется, что всё как раз таки наоборот, — всё ещё слыша неприятное гудение колоколов удивлённо подметила Мария, обхватив плечи подрагивающими пальцами и вновь замечая чужие тени на неровных стыках стен. Они вновь спускались в эту жуткую темницу с безликими, при одном виде которых её брала неподдельная дрожь. — Вот что за чёртов мир?..

Стена затрещала и с негромким скрипом многочисленных завращавшихся механизмов отодвинулась в сторону, являя всё такой же мрачный и холодный коридор с камерами по обе стороны, в которых периодически тихо позванивали цепи вечных пленников этого ужасного места. Проходя по нему на этот раз в обуви девушка даже сейчас чувствовала пробивающийся из-под чёрного камня пола холод, что заставлял невольно вздрагивать и на пару секунд зажмуривать глаза. Ох, как же её пугало это чёртово место с безликими пленниками! Законы физики и биологии для этого места явно не существовали, или же их просто не хотели принимать к сведенью.

— Держи, — остановившись у уже знакомой камеры с безликим и протянув ей обычный на первый взгляд платок прохладно произнесла Медея, не хотя расставаясь с ним и тут же с тихим лязгом открывая решётку темницы, пуская на покрытый серой травой пол золотистые неровные блики от трепещущего огонька в фонаре. — У тебя несколько минут, в противном случае я закрою тебя с этим… чудовищем. Вряд ли тебе понравится такая компания…

Недоумённо взглянув на непроницаемое лицо женщины, Мария осторожно прошла в камеру, чуть не вскрикнув от неожиданности, когда подол платья зацепился за порог и, дёрнув со всей силы, заслышала тихий треск ткани. Зажмурив глаза от досады, девушка осторожно перешагнула через обгоревшую юбку, поправив сделанные из жёстких мужских штанов, найденных в шкафу, шорты, уже благодаря себя за то, что додумалась хоть до этого. На всякий случай достав из кармана серебристые часы-компасы и с тихим щелчком раскрыв их, она уже хотела произнести вертевшуюся на языке фразу, как одна из шести стрелок, вздрогнув, указала точно на прикованного к стене пленника с ещё больше разодранной грудью, испещрённой множеством длинны алых линий с ещё незастывшей кровью. Теперь понятно, чья кровь на руках Безымянного тогда была…

Подобрав порванную ткань и всё ещё не выпуская из рук заветные часы, девушка как можно осторожней и тише шагнула к пленнику, стараясь не отводить взгляда от его пустого полотна лица, от которого брала дрожь. И только после, положив у ног рванную юбку, сжала в дрожащих пальцах белый платок, подойдя чуть ли не вплотную к пленнику и обернувшись на не сводившую с неё взгляда Медею. Та, недовольно изогнув брови, всё же отошла подальше, так, что свет уже больше не освещал их фигуры, падая в полуметре на белую траву ледяного пола.

Вновь взглянув на пленника и привстав на носочки, так, что бы хоть как-то дотягивать до его уха, Мария невольно задержала дыхание, чувствуя запах крови и праха, что пропитали парня насквозь.

— Я знаю, что ты меня слышишь… меня зовут Мария, и я внучка Виктории Грардер, — почти одними губами произнесла она, заметив, как при имени бабушки пленник еле заметно дрогнул, — я попала сюда из-за того, что она завещала мне этот мир… и я могу тебя освободить, и дать лицо. Но взамен ты должен помочь мне… в одном деле. Если согласен хотя бы попытаться довериться мне, то я освобождаю тебя, и ты выполняешь мою просьбу. В противном случае будешь гнить тут до конца миров, и второй такой возможности и тебя вряд будет. Ну так что?