Мир Азриэля. Песнь ласточки (СИ)

— Вот чёрт… — отпрянув от окна прошептала Мария, выбежав на крыльцо и не веря своим глазам смотря на постепенно меркнувшие пятна белого света, огибающие заброшенные дома, пустые улочки и ведущие к лабиринту, чьи двери почти не слышимо начали отворяться, выпуская ледяной затхлый воздух, прошедший по всей деревне и затушивший догорающие свечи над дверьми почти пустынных домов.

Она не успеет. Не успеет добежать до дверей! А Виктор ведь наверняка про близнецов ничего не знает…

— Ненавижу себя за это, — спрыгнув со ступеней прошипела Мария, следуя за пропадающими белыми пятнами и на ходу, прикладывая два пальца к губам, свистя, хоть свист и пропадал в поднявшемся ветре, она ещё из последних сил надеялась на то, что тот, кому он был адресован, услышит его.

А врата, раскрывшись и уже явно пропустив новых жертв, начали вновь закрываться, заставляя тусклый белый свет, длинной линией падающий на чёрствую чёрную землю, постепенно угасать. Чувствуя, как ноги уже покрылись пылью от дороги и онемели от холода, Мария сделала последний рывок вперёд, протянув руку в надежде схватиться за угасающий свет, но споткнулась о торчащий из земли корень, упав на колени и замерев. Врата почти закрылись, когда таинственная дорожка и вовсе пропала. Вокруг плясала тишина и вырвавшиеся на свободу тени, струившиеся рваными чёрными полотнами по бокам и хищно скаля свои пасти.

— Нет… — чувствуя, как сердце сжимается в тисках, прошептала девушка, осторожно поднявшись на вмиг подогнувшиеся ноги, не отрывая взгляда от лабиринта. Только сейчас в её голове вспыхнула настолько пугающая мысль, что дыхание застряло в глотке: лабиринт никого ей не отдаст. Он не вернёт Виктора, он не вернёт близнецов, не вернёт и других людей… он не исчезнет.

Мелкие камешки под ногами еле заметно заплясали и, замерев на долю секунды, Мария всё же обернулась, чуть ли не с восторгом в глазах смотря, как конь, подобно самой чёрной ночи, врывается в деревню, больше уже не останавливаясь перед «воротами» и, встряхнув головой, выпуская из ноздрей клубящийся белый пар, подставляет шею. Отступив назад и выбрав нужный момент, девушка ухватилась за врезавшиеся в ладони поводья, резво перекинув ногу через седло и пригнувшись к самой гриве. Её вновь охватил азарт, смотря, как всё перед глазами проносится несмазанной картинкой, и как на лицо падает длинная неровная линия белого света.

Вновь встряхнув головой и издав дикое, даже властное ржание, Дракар в последний миг оттолкнулся мощными копытами от чёрной земли, проскочив через щель между вратами и тут же врывшись в ледяную землю. За спиной послышался грохот, и ночные звуки смолкли. Остался лишь падающий сверху голубоватый свет, да уходящие вдаль стены из белых костей, оплетённых меж собой изумрудной лозой, на чьих широких листьях тускло поблёскивали алые капельки.

— Ну вот мы и внутри, — негромко произнесла Мария, но её голос эхом отразился от стен и пропал в глубинах бесконечного лабиринта.

Спрыгнув с коня и схватив его под уздцы, она осторожно зашагала вперёд, смотря, как у самой земли стелется белый рваный туман, подобно змеям ползя по высоким костяным стенам. Он пытался дотянуться до самого неба, но так и не добираясь до него, падал, белым водопадом стекая по костям и пропадая у земли. Это место было жутким. Порой удары сердца тут звучали громче чем собственный крик. Он пропадал, терялся в бесконечных коридорах и проходах, давая лишь гадать, куда и когда им сворачивать.

Держа наготове ножичек Мария постоянно сверялась с серебряными часами, что теперь отныне и навсегда носила на шее, каждый раз вспоминая о том, какой ценой стоило вновь добыть их. Собственный эгоизм порой заставляет жалеть о слишком многом.

— Тут могут быть иллюзии, — припомнив слова «кудесника» обратилась к смиренно идущему за ней Дракару девушка, сжимая свои пальцы на его жёсткой гриве. — А ещё эта тварь, что живёт в Тёмном Раю… надо найти Виктора и выбираться отсюда… Надо было всё же идти в обход, так нет, подвигов ему захотелось! Герой тупоголовый, рыцарь с топором… помрёт раньше, чем мы до столицы доберёмся!

— Разве ты не можешь разрушить этот лабиринт? Это ведь в твоих силах, — глухо произнёс конь, заставив спутницу даже вздрогнуть от неожиданности и припомнить те слова, что сказала ему на реке.

— Не знаю… я ведь, как сказал Виктор, без пяти минут герой. Да и тем, кем мне предрекли быть, вовсе себя не считаю. А там, на кровавых топях и на реке, было лишь случайностью… я не знаю как контролировать эту силу, как пользоваться ею и что она может с собою принести. Если это будут одни разрушения — то лучше похороню в себе, хотя, пользы от неё пока что больше, чем вреда.

— Держать в себе такую великую силу опасно — она может и прорваться, — невольно заметил тот, вновь выдохнув белые клубы пара из чёрных ноздрей.