Мир без конца

Филиппа, с замысловатой прической из длинных седых волос, в дорогом плаще тусклых серо-коричневых тонов, ждала Ральфа в приготовленных для них покоях. Высокомерные манеры, некогда делавшие из нее гордую красавицу, теперь превратили графиню в ворчливую старуху. Она могла бы сойти за его мать.

Лорд поздоровался с сыновьями — Джерри и Роли. Он никогда толком не знал, как обращаться с детьми, так как видел их не часто: в младенчестве за ними, разумеется, ходили женщины, а теперь мальчишки учились в монастырской школе. Отец вел себя с ними примерно как со сквайрами — приказывал, а через секунду добродушно подшучивал. Фитцджеральду было бы проще, будь сыновья постарше. Но кажется, это не имело значения: мальчики все равно смотрели на него как на героя.

— Завтра вы будете сидеть на судейской скамье. Я хочу, чтобы вы видели суд.

Джерри спросил:

— А можно сегодня сходить на рынок?

— Да. Возьмите с собой Дикки. — Дикки был одним из слуг в Эрлкасле. — Вот деньги. — Ральф дал каждому по горсти серебряных пенни.

Мальчики ушли. Ширинг сел подальше от Филиппы. Он не дотрагивался до нее и всегда старался соблюдать дистанцию, чтобы не задеть случайно. Не сомневался: жена одевалась и держала себя как старуха, пытаясь вызвать у него отвращение. Каждый день ходила в церковь. Странные отношения родителей одного ребенка, но они длились долгие годы и уже не изменятся. По крайней мере граф безоглядно развлекался со служанками и падшими девицами на постоялых дворах.

Однако супруги вынуждены были говорить о детях. У Филиппы имелись твердые убеждения, и с годами Ральф пришел к выводу, что проще обсудить некоторые вещи, чем принимать решения самому, а потом бороться с ней.

— Джеральд уже может стать сквайром.

— Согласна.

— Хорошо! — удивился Ральф. Он думал, жена станет возражать.

— Я уже говорила с Дэвидом Монмаутом, — добавила Филиппа.

Так вот откуда ее уступчивость. На шаг опередила его.

— Понятно. — Он попытался выиграть время на обдумывание.

— Дэвид согласен его взять, когда ему исполнится четырнадцать.

Но больше Ральфа беспокоило то, что женой Дэвида, графа Монмаута, являлась дочь Филиппы.

— Смысл службы сквайром в том, чтобы мальчик стал мужчиной, — заметил Фитцджеральд, — а у Дэвида Джерри будет слишком привольно. Одила очень его любит и будет потакать во всем. Мальчишка окажется там в тепличных условиях. — Граф немного подумал: — Полагаю, вы именно поэтому и хотите его туда отправить.

Филиппа не отрицала:

— Мне казалось, вам полезно закрепить альянс с графом Монмаутом.

Она знала, что говорить. Дэвид был самым важным союзником Ральфа среди знати. Отослав Джерри к Монмауту, граф Ширинг скрепит их отношения еще одним звеном. Может быть, потом сыновья Дэвида поступят сквайрами в Эрлкасл. Такие семейные связи бесценны.

— Вы позаботитесь о том, чтобы его там не избаловали?

— Конечно.

— Тогда я согласен.

— Ну и ладно. Рада, что мы решили этот вопрос.

Филиппа встала, но Ральф еще не закончил:

— А Роли? Мальчикам хорошо быть вместе.

Филиппе вовсе не понравилась эта идея, но, как умная женщина, графиня Ширинг не стала возражать прямо.

— Он еще маловат. — Леди как будто задумалась над такой возможностью. — Толком даже не выучился.

— Военное искусство для благородного человека важнее обучения. Он все-таки второй наследник. Если с Джерри что-нибудь случится…

— Не дай Бог.

— Аминь.

— И все же я думаю, стоит подождать, пока ему исполнится четырнадцать.

— Не знаю. В Роли всегда было что-то мягкое. Иногда он напоминает мне брата. — Ральф заметил, как в глазах жены вспыхнул страх. Наверно, боится отпускать мальчика, решил он. Ему захотелось настоять на своем, просто чтобы ее помучить. Но десять лет — действительно слишком мало. — Ну посмотрим, — небрежно закончил граф. — Все равно рано или поздно закалится.

— Всему свое время, — заключила Филиппа.

Лондонский судья Королевской скамьи сэр Льюис Абингдон объезжал графства с целью вынесения вердикта по серьезным правонарушениям. Поджарому мужчине с розовым лицом и светлой бородой было лет на десять меньше, чем Ральфу. «Чего удивляться, — думал граф, — мне уже сорок четыре». Половину поколения выкосила чума. И все же он не переставал изумляться, встречая знатных и влиятельных людей моложе себя.

Пока собирались присяжные и арестантов вели из замка, Фитцджеральд с Джерри и Роли ждали в отдельной комнате на постоялом дворе «Суд». Выяснилось, что сэр Льюис молодым сквайром был при Креси, хотя Ральф его не помнил. Судья обращался к Ширингу настороженно-вежливо. Граф попытался незаметно его прощупать.

— Мы считаем, что ордонанс о батраках трудно выполнять. При любой возможности заработать крестьяне забывают про закон.

— Всем беглецам, получающим незаконное жалованье, платит наниматель, — ответил Абингдон.

— Именно! Монахини из Кингсбриджского аббатства никогда и не соблюдали ордонанс.

— Трудно судить монахинь.

— Не понимаю почему.

Законник сменил тему.

— Сегодня у вас какой-то особый интерес? — спросил он. Вероятно, ему сообщили, что обычно Ральф не пользуется своим правом сидеть подле судьи.